Другие участники Прогулки с тревогой посмотрели на Макврайса, затем равнодушно отвернулись.

Вдруг Макврайс бегом бросился к фургону. Двое из троих солдат взяли ружья на изготовку, но Макврайс резко остановился и потряс над головой кулаками, как сошедший с ума дирижер:

– Выходите сюда! Бросайте ружья и выходите! Я покажу вам, что на самом деле смешно!

– Предупреждение, – произнес один из них совершенно спокойным голосом. – Предупреждение шестьдесят первому. Второе предупреждение.

О Боже, тупо сказал про себя Гаррати. Он получит билет, он уже близко… он подошел к ним так близко… Сейчас он улетит от нас, как Фрики Д’Аллессио.

Макврайс побежал вперед, нагнал фургон, остановился и плюнул на его борт. Стекающая слюна оставляла влажный след на запыленном борту.

– Идите же! – вопил Макврайс. – Идите ко мне сюда! Подходите по одному или все сразу, мне плевать!

– Предупреждение! Третье предупреждение шестьдесят первому, последнее!

– Начхать мне на ваши предупреждения!

Внезапно Гаррати повернулся и кинулся назад, не понимая, что он делает. Тут же он схлопотал предупреждение. И только какая-то дальняя часть его сознания восприняла это. Солдаты уже прицелились в Макврайса. Гаррати схватил его за предплечье:

– Пошли.

– Иди отсюда, Рей. Я буду драться с ними.

Гаррати наотмашь ударил Макврайса по щеке:

– Тебя сейчас убьют, придурок.

Стеббинс прошел мимо.

Макврайс взглянул на Гаррати так, как будто бы впервые узнал его. Тут же сам Гаррати получил третье предупреждение, и он знал, что от билета Макврайса отделяют считаные секунды.

– Иди к черту, – раздался мертвый, невыразительный голос Макврайса. Но сам он пошел вперед.

Гаррати шел рядом с ним.

– Я думал, ты сейчас получишь билет, – сказал он.

– Но не получил, спасибо мушкетеру, – мрачно ответил Макврайс, дотрагиваясь до шрама. – Елки-палки, мы все получим.

– Кто-то должен победить. Возможно, один из нас.

– Вранье, – возразил Макврайс. Голос его дрожал. – Никаких победителей, никакого Приза. Последнего отведут в какой-нибудь сарай и там пристрелят.

– Да хватит тебе пороть чушь! – в ярости заорал Гаррати. – Ты же сам не понимаешь, о чем бол…

– Проиграют все, – перебил его Макврайс. Глаза его, как два дракона, укрылись в пещерах глазниц и выглядывали оттуда.

Гаррати и Макврайс шли теперь одни, прочие Идущие решили – по крайней мере пока – держаться подальше. Макврайс опасен, и Гаррати, у которого три предупреждения, – тоже, ведь Гаррати пренебрег собственными интересами, когда бросился назад на выручку к Макврайсу. Если бы не он, Макврайс скорее всего стал бы двадцать восьмым.

– Проиграют все, – повторил Макврайс. – Уж ты мне поверь.

Они прошли по бетонному мосту над железнодорожной колеей. На другой стороне их поджидал плакат: ОТКРЫТИЕ СЕЗОНА 5 ИЮНЯ.

Предупреждение Олсону.

Гаррати почувствовал, как ему на плечо опустилась чья-то рука. Он обернулся. Это был Стеббинс.

– Твой друг что-то резко обозлился на Главного, – заметил он.

Макврайс вроде бы ничего не слышал.

– Похоже, да, – согласился Гаррати. – У меня самого была минута, когда мне хотелось пригласить Главного на чашку чая.

– Посмотри назад.

Гаррати посмотрел. К ним подъехал второй автофургон, за ним тут же пристроился выруливший с примыкающей дороги третий.

– Главный едет, – пояснил Стеббинс. – Сейчас все будут радостно кричать. – Он улыбнулся и стал чем-то похож на ящерицу. – Они еще не возненавидели его как следует. Не успели. Они только думают, что ненавидят его. Они думают, что уже побывали в аду. Но подожди до вечера. Подожди до завтра.

Гаррати с опаской взглянул на Стеббинса:

– А что, если они начнут свистеть и ругаться, швырять в него флягами и все такое прочее?

– Ты собираешься свистеть, ругаться и швырять фляги?

– Нет.

– И никто не собирается. Сам увидишь.

– Стеббинс!

Стеббинс поднял брови.

– Ведь ты веришь, что победишь?

– Да, – спокойно ответил Стеббинс. – Я вполне уверен. – Он снова занял привычное положение.

В 5:25 билет получил Янник. А в 5:30, как и предсказывал Стеббинс, явился Главный.

Когда его джип показался на вершине холма за спинами Идущих, в группе поднялся нарастающий шум. Затем джип протащился мимо них по обочине. Главный стоял в полный рост. Как и прежде, рука его застыла в приветственном жесте. Необъяснимое чувство гордости холодило грудь Гаррати.