Его собеседник выразительно кашлянул. Мол, а теперь ты границы поля переходишь. С чего мне тебе выдавать оперативные наработки нашей службы? Но через несколько секунд смягчился и всё же выдал.

— Скажем так. По самому Брену действительно всё так, как ты сказал. Мелкий преступник, хотя и очень осторожный. Если его по закону брать — пришить нечего. Но вот вокруг него слишком уж всё мутно. Есть основания полагать, что он либо выступает связным крупной террористической организации, либо является врагом оной. Больше ничего не скажу, извини.

Барух Моисеевич нахмурился. Это направление — связь и контакты с более крупными криминальными игроками, Тайная Канцелярия тоже проверяла. И не нашла никаких подобных следов. Из чего вытекало лишь два варианта: либо следаки смежников лучше, либо Рязанов попросту морочит ему голову. И пускает по ложному следу.

Всё-таки оба они были верны интересам своих контор.

— Хотите без нашей помощи всё изучить? — даже не спросил, констатировал Леви.

Намекая на то, что в деятельности террористических групп интересы Тайной Канцелярии и Охранки пересекаются. Зная, при этом, ответ.

Феликс Владимирович дёрнул плечом.

— Ваша служба дискредитирована. И имеет личную заинтересованность в судьбе парня. Лучше мы сами пока. Как найдём что-то…

— Если найдёте!

— Тогда наше начальство без нас договорится. Совместную группу создаст при необходимости. А пока, Барух, пей чай и не лезь туда. Очень тебя прошу.

— Ты или Каштинский? — с невесёлым смешком уточнил контрразведчик.

— Пока я. Но Герман Леонидович в курсе нашей встречи.

Следующим утром я обнаружил за дверью своего дома двух девушек. Вышел, называется, на пробежку, пока погода ещё позволяла! Стоят обе прямо на пороге.

Одну из юных красавиц я хорошо знал — Настя Строева была не только моей одноклассницей, но и личным вассалом. И первым инвестором в клинику, ко всему прочему. А вот со второй, на несколько лет её старше и, не будем скрывать, куда более фигуристой, чем Настасья Филипповна, знаком не был.

— Строева? — сонно уточнил я, пытаясь сообразить: проснулся я уже или ещё дрыхну и вижу такой не лишённый приятности сон. — Ты чего здесь?

Время и правда было ранее, всего-то начало седьмого.

— Пришла под защиту своего господина, — хмуро ответила девушка. — Пора тебе выполнить свою часть нашего уговора.

Только теперь я обратил внимание на то, что у ног девушек стоит несколько внушительных чемоданов. Так, а почему она с вещами? Погодите-ка, она, что — собралась ко мне переехать?

— Свою часть уговора? — нещадно тупя, повторил я за ней. — Ты про вассальный, что ли?

— Про него! — гневно фыркнула Настасья Филипповна. — Ты так и будешь нас в дверях держать? Это неприлично, если уж на то пошло!

— А, проходи, конечно! — развис я, отступая в сторону. — Проходите, точнее.

Вторая девушка, которую мне так никто и не представил, скромно улыбнулась, проходя мимо меня. Чемоданы никто из них даже пальцем не тронул, мол, есть кому этим заняться. Посмотрев по сторонам, я обнаружил, что за сценой с удивлением уже наблюдает семейная пара леновцев. Ну тех, которые взяли на себя кухню и вообще хозяйство по дому.

Указав им глазами на багаж, я прошёл в дом вслед за одноклассницей и её спутницей. Пытаясь ещё не до конца пробудившимся мозгом понять, какую часть вассального договора Настя требует от меня исполнить. Помнится, когда она предложение делала, говорила, что собирается стать моей наложницей? А чего так внезапно-то! Могла бы вчера предупредить.

— Алевтина, — Строева, наконец, решила обозначить спутницу. — Моя компаньонка и служанка. Надеюсь, у тебя найдётся комната, где мы могли бы жить?

Значит, всё-таки переезжает.

— Насть, что происходит, а? — спросил я, решив, это будет проще всего.

— Брюс, не тупи, умоляю! Я и так на взводе! — тут же начала понемногу повышать голос девушка. — Я к тебе переезжаю, потому что мне нужна защита от отца. И ты, как мой господин, мне её дашь!

— Дам, конечно, — ага, вот оно что. А чего вдруг защита понадобилась? Вчера же всё нормально было. Ничто, так сказать, не предвещало. — От чего защищать хоть? Или от кого?

— От общения с этим тираном! — в глазах Насти блеснули подступившие слёзы. — Вчера вечером он объявил, что свадьба по независящим от него причинам переносится! И мне нужно быть готовой выходить замуж до Рождества!

А до него чуть больше месяца. Ого, какая спешка! Строева же вроде говорила, что они на следующую осень сговорились.

— Ну, ясно тогда, — хмыкнул я. — Давай, покажу комнату, да объясню, как у нас тут всё устроено.

К этому моменту за нашей беседой наблюдали уже не только кухарка с мужем, но и Ринко, по случаю шума в гостиной, спустившаяся со второго этажа. И теперь бросавшая любопытные взгляды то на одноклассницу, то на меня. Причём с таким выражением на лице, будто точно знала, что Строева от меня беременна, и прибыла сообщить об этом лично.