— Да. Да мам, всё в порядке, — тараторила Аня в трубку. — Всё хорошо, мы сели. А у вас… что? ЧТО?

— Не томи!.. — попросил я, когда девушка с округлившимися глазами повернулась в мою сторону.

— Афганские террористы только что ударили выкраденными в Пакистане ракетами по Израилю. Тель-Авив уничтожен. Их глава Осам Бенладан утверждает, что у них есть ещё три ракеты…

Город на самом деле назывался Старая Русса и стоял напротив Великого Новгорода, на озере Ильмень. Но выбраться и посмотреть достопримечательности нам не удалось. Зато получилось связаться с канцелярией, и через пятнадцать минут нас уже забрал микроавтобус СИБ, доставивший в объезд озера к Новгороду.

— В ближайшие часы запрещены все полёты. Поднята воздушная тревога, стратегические войска приведены в максимальную боевую готовность, — поделился один из сотрудников, сопровождавших нас в поезде. — Все ждут, куда будет нанесён следующий удар. По какой столице.

— Следующий? Сколько ракет они потеряли? — уточнил я.

— Никто не знает точно. В лучшем случае — только одну, и уже её использовали, в худшем — до десяти, — неуверенно ответил СИБовец. — Несколько повезло, что это баллистические ракеты средней дальности. На другой континент они добраться не должны… но нас это не спасёт. Только Америку. Обе.

— Значит, сейчас должны обсуждать превентивный удар по Афганистану, — предположил я.

— Толку по ним бить? Они как жуки в своих норах. Одной ракетой их не выковырять, даже атомной.

— Ядерная ракета не пушинка, просто так её в туннелях не спрятать, — покачал я головой. — Да и вообще, должно же быть отслеживание таких ракет: от них фонит так, что из космоса видно.

— Так и контролировали спутниками. Пока между Индией и Пакистаном война не началась и всё облаком радиоактивным не накрыло, — посетовал водитель, и в этот момент у него зазвонил телефон. — Да, так точно. Слушаюсь, через пятнадцать минут будем. Новые вводные, едем в аэропорт.

— Кто приказал? — спокойно спросил я, готовясь к отражению атаки. Если уж на Думу напали и убили братьев, значит, предатели вообще страх потеряли и могут попробовать ликвидировать меня в дороге.

— Ваш отец и генерал Лебедь, — повернувшись ко мне, сказал сопровождающий. — Сейчас доверять можно лишь сотрудникам СИБ из дворян. Для нас император — это единственная опора. Не станет его…

— Что за чушь, — фыркнула Настя, которая до этого старалась сохранять молчание. — Даже раньше цари были лишь первыми среди равных. Культ для поклонения из них делать — выбор слабых. Или вы верите в эту чушь про богоизбранность?

— А можно её оставить где-нибудь в местном отделении милиции? — скривившись, спросила Наташа. — Зачем мы её с собой таскаем?

— Не будем вводить рядовых сотрудников в искушение. А то предложит она им миллион баксов за освобождение, а они по глупости возьмут и согласятся. Правда, вместо денег пулю потом получат… но это мы умные, понимаем, — пояснил я, а то на озвученной сумме глаза у Сани уж слишком расширились.

— В отличие от тебя, мои родные живы и здоровы, — ехидно заметила Настя. — И в Лондоне их никто не достанет. А вы, как были шпаной, так шпаной и будете. Какой бы дорогой костюм на себя ни надевали.

— Всех достанем, только не сейчас, а чуть позже, — с усмешкой ответил я. — Если придётся, сам в гости зайду. Но, уверен, и без меня будут желающие на шпили полюбоваться и галстук потуже затянуть. Ну и, к слову, тебя они кинули. Бросили, посчитав списанным товаром. Не могли даже эвакуационную команду прислать.

— Заткнись, урод! Вы все сдохнете как собаки… — выкрикнула Берёзова, и в это время Аня, державшая себя в руках до последнего, сорвалась и отвесила ей звонкую пощёчину, да такую, что голову Насти мотнуло в сторону, она ударилась затылком, а на щеке остался красный отпечаток.

— Спасибо, — выдохнула Наташа. — А то я уже носки искала, чтобы ей пасть заткнуть, но все чистые, к сожалению.

— Вряд ли это прибавит ей мозгов, — вздохнув, покачала головой моя девушка, но, может, хоть в тишине доедем.

Так и случилось. Пока добирались до аэропорта, давящаяся слезами и соплями Берёзова не произнесла ни слова, а там нас уже ждали. Но не бизнес-джет, как я думал, а военный вертолёт. С чего такая расточительность, стало понятно, когда, попрощавшись с друзьями, я вместе с Анастасией и одним сопровождающим забрался в десантное отделение, и крокодил полетел над самыми вершинами деревьев.

— А что ж ты шлюху свою к папочке не взял? — пыжась громко спросила Березова.

— Настя, я девушек не бью. По крайней мере, стараюсь. Но ты напрашиваешься, — вздохнул я и надел наушники. К счастью, до рукоприкладства не дошло, не одному мне было противно слушать её храбрящиеся ругательства, так что и кляп мы ей тоже нашли быстро. Гул винтов отлично заглушал любое мычание, и полтора часа мне удалось провести в относительном спокойствии и раздумьях.

Берёзов не мог действовать в одиночку, это совершенно очевидный факт. Ему что-то предложили такое, от чего он не смог отказаться. А сейчас на него скинут всех собак, и это он тоже не мог не учитывать. Его побег — это билет в один конец, и совсем не в хорошую сытую жизнь.