А уличные интервью? На мой вульгарно-социологический вкус, это едва ли не самое интересное и по-настоящему забавное в программах. И здесь «ребята» стремятся увести — на этот раз прохожих — от шаблонных высказываний. Граждан провоцируют. Например, задают вопрос в такой форме: «Конечно, вы сейчас скажете, что любите природу и заботитесь о ее сохранении…» Или обрывают праведную тираду: «Я вам не верю!» И бедные застигнутые врасплох прохожие (никаких «подсадных уток»!), которым отрезали пути к отступлению, начинают подыскивать не дежурные слова. Снимается 6–7 часов интервью; потом идет отбор и монтаж. Высказывания «усугубляются»: скромные граждане предстают носителями идей, символами. Как отмахивающийся парень в наушниках или девушка в экологической программе с репликой «На наш век хватит». Последняя, кстати, подверглась характерному препарированию: безответственное высказывание повторили несколько раз подряд, отчего оно стало и более зловещим, и более смешным. Леня Сергеев, помогавший по старой дружбе в интервью: «Он говорит: „Мама мыла раму", а после монтажа остается „Мама раму" и хохот за кадром… Такого варварского обращения с высказываниями трудящихся себе никто еще не позволял — но это и делает материал острым, свежим, интересным».

…Если в «Что? Где? Когда?» зрителей захватывают перипетии игры, то «Веселые ребята» интригующи сами по себе: тематика, форма — не говоря уже о музыкальном оформлении — таят сюрпризы. А может быть, пойдут повторы, жила уже исчерпана? Виктор Крюков: «Вариантов таких капустников — миллион. Можно сделать всю передачу документальной — разыгрывать людей на улице и снимать это скрытой камерой. Можно использовать мультипликацию в комбинации с живыми людьми… Другое дело — зачем это делать. Туту нас с Кнышевым бывают расхождения: он тяготеет к юмору, а я больше поругать люблю». Андрей Кнышев: «Главное — сохранить язык. Его возможности колоссальны, хотя своего потолка мы, может быть, и достигли… Возможно, нужен кто-то „третий". В любом случае я считаю, что при такой частоте выхода в эфир передача не может выдохнуться или надоесть — как зрителям, так и нам».

Тандем сейчас разъединен (Крюков и оператор передачи А. Вилин на «Экране» делают многосерийный фильм «Священная война»), но увлечен общей идеей: «Я и другие». Крюков: «Когда вы выходите гулять с собакой, иногда чувствуете к себе собачью ненависть людей. Почему мы настолько чужие?» Кнышев: «Зимой ждал товарища в подъезде. Сидел, читал книгу — а бдительные жильцы позвонили, и меня забрали в милицию». Никакой изначальной морали, как всегда, не запланировано — но есть план действий. Например, звонить в двери квартир («Простите, у вас не найдется головки чеснока?») и снимать реакцию скрытой камерой [38] .

Чтобы жильцы не засекли оператора, предполагается поставить на лестничной площадке шкаф (якобы на выброс) — и вести съемку через окошечко в его стенке… Впрочем, не исключено, что тематика следующего выпуска будет совсем иной.

Последнее слово Кнышеву: «Мы делаем только то и так, как нам интересно. Я вполне допускаю, что передача может потерять „молодежность", если мы будем снимать ее еще двадцать лет. Она будет стареть вместе с нами».

«Что? Где? Когда?» — передача комнатная; «Веселые ребята» по своему творческому процессу — и вовсе «лабораторная». Но разве возможно молодежное телевидение без программ массовых, масштабных? И они есть, конечно. Андрей Меншиков считает: центральное телевидение еще не делало передач, подобных по масштабу программе

Меншиков — куратор «Виража», и он имеет основания для смелых утверждений. Одно ралли — это съемочная площадка в 30–40 километров, а помимо этого существуют и парашютный спорт, и кросс, и плавание, и… вплоть до скалолазания, которое тоже может быть предложено «настоящим мужчинам». «Вираж» — новая затея молодежной редакции, но у нее имеется предтеча — передача «А ну-ка, парни!». В отличие от долгожительниц «Девушек», ее судьба не сложилась, и в первую очередь потому, что действие происходило в студии. Это и искажало суть некоторых видов спорта (что это за мотогонки по пятиметровому колодцу!), и вообще придавало передаче оттенок декоративности, несерьезности.

Поскольку тема — подготовка в военно-технических видах спорта — актуальности своей за несколько лет не потеряла, решено было взяться за дело с полной выкладкой. Режиссер Сергей Николаев — один из самых молодых в редакции; он в состоянии за несколько часов сменить несколько транспортных средств — скажем, вертолет, катер и «газик», — не теряя при этом нити действия и давая указания. Ведущий оператор Владимир Радзиевский, по-видимому, мог бы дать фору любому «виражисту»: он снимал и лежа на детских санках, привязанных к снегоходу «Буран», и будучи подвешенным под брюхом вертолета… Однажды, во время радиоигры «Охота на лис», Радзиевский несколько часов просидел на елке, замаскировавшись и не шелохнувшись, — ибо, обнаружив его, легко можно было найти и спрятавшегося в поле зрения камеры «лиса». Итак, сплоченная группа, плюс масса техники, плюс — как же без них — «парни». Отбор участников был строг: физическая подготовка, внешность, водительские права, эрудиция — и общая телегеничность. В отличие от «А ну-ка, парни!», соревнующиеся объединялись в пары (по «производственному» признаку). Я познакомился с одной такой двойкой — представителями МИСИ [39] , выигравшими первый этап. В данном случае «фильтрация» свела вместе преподавателя Дмитрия Цыганкова и студента Сашу Семенова, а уже став партнерами, они подружились. Оба спортсмены, любят соревнования, а Сашу прельстила к тому же возможность прыгнуть с парашютом. (Для некоторых других парашют, наоборот, стал непреодолимым барьером — уже пройдя отбор и услышав о парашюте, несколько ребят сказали: только не это…)

И это еще не все: за три недели до съемок начинаются основные тренировки участников. Более взрослый и занятой Цыганков сказал откровенно: «Если бы заранее знал, что все это займет столько времени, — отказался бы участвовать».

Наконец, собственно соревнования. Несмотря на всяческую подготовку, от неожиданностей никто не застрахован. Володя Огнев, водитель-испытатель с АЗЛК, считался бесспорным лидером в кольцевых автогонках — тем более что они проходили на его родном стадионе. Перед стартом заморосил дождик; первые экипажи проехали осторожно, а «профи» решили показать класс — и их раскрутило на вираже. На «подводной» дистанции мастер спорта по плаванию Юрий Потехин из МИФИ долго лидировал, но незадолго до финиша потерял дыхательную трубку. Особо драматичное испытание выпало на долю нашего знакомого Сани Семенова: во время заветного прыжка он не успел заблокировать запасной парашют, и тот стал раскрываться (а это опасно — он может запутать стропы основного). «Сработала реакция — я его собрал и зажал между ног. В таком вот согнутом виде и приземлился». В цепом разносторонние «дилетанты» обошли узких «профессионалов», что вполне соответствовало замыслу передачи.

Все же фабула соревнований показалась создателям пресноватой. Поэтому в последней передаче был введен один «запланированный» сюрприз: объезд на трассе ралли — специально «подготовленная» заснеженная проселочная дорога. Четыре из семи экипажей «засели». Меншиков: «Это здорово сработало. Напарник, бросающий под колеса все, что попадает под руку; нервы, пот, крупный план! Вот что нужно для передачи».

Этой недавно отснятой программы я еще не видел, но по предыдущим как раз крупного плана мне очень не хватало. В «А ну-ка, парни!» при всей условности соревнований лица ребят были видны — и живой азарт в глазах во многом компенсировал игрушечность условий. В «Вираже» почти нет лиц — одни фигурки среди полей, лесов и небес. Может быть, поэтому победители «Виража» и не очень жалуются на популярность. Семенов: «Среди ребят из нашего микрорайона авторитет, конечно, поднялся. А в институте знают только товарищи по группе и комитет ВЛКСМ: обязали, раз я такой хороший, ездить в подшефную школу пропагандировать ДОСААФ». Цыганков: «Славы никакой не пришло. Друзья, знакомые в курсе. Правда, три раза узнали меня на улице».