Через три часа, усадив в кабину пару выделенных мне старшим лейтенантом из состава отдыхающей смены бойцов, тронулся в сторону медроты и ДОСа.

Два молодых бойца с моей помощью, бегом, меньше чем за час выгрузили из «Соболя» всё утащенное мною с базы «Бастиона» имущество: ящики с патронами и гранатами, оружие, бронежилеты и радиостанции. Грузились мы с Максимом значительно дольше, Впрочем, понять парней можно: у них сейчас, вообще-то, время отдыха, потом — в караул заступать. Быстрее закончат — дольше на койках поваляются. На прощание, в качестве компенсации за испорченный отдых и ударные разгрузочные работы, вручил обоим по пачке-«пятидесятке» барнаульских пистолетных патронов «пара». Парни, принимая неоговоренную заранее оплату, заметно повеселели, благодарили на прощание искренне. Словом, расстались мы вполне довольные друг другом.

Квартира в ДОСе оказалась стандартной офицерской «однушкой»: чистенько и бедненько, пусто, кроме казенной мебели разве что хорошая «плазма» внушающей диагонали в глаза бросилась, да «плойка» — приставка «Сони Плэй Стэйшн» предпоследней модели. М-да, пацан ещё совсем наш товарищ старший лейтенант. Жены нет, судя по состоянию квартиры — даже подруги постоянной нет, зато «плойка» есть…

После пришло время гнать, заметно полегчавший «Соболь» в автопарк к мастеру. Нашёл его легко по забористой матерщине, доносящейся из-под капота какого-то бронированного «Урала». Прапорщик, ещё в прошлый раз представившийся как Дядя Витя (видимо, по принципу «здесь все для вас, салаг, дяди»), был эталоном армейского механика: руки по локоть в мазуте, лицо в морщинах и потёках смазки, взгляд — острый, цепкий, оценивающий не столько помятую машину, сколько водителя, в смысле — меня.

— Фару и зеркало новое я тебе уже отыскал, за ночь поставлю, — констатировал он, плюнув под колесо «Соболя». — И по бортам царапины — подкрасим осторожно, даже денег за это сверху не возьму. Но краска к утру не высохнет, сам понимаешь… По оплате всё в силе?

Я молча снял с поясного ремня пластиковую кобуру с «Глок-17». Специально с собой прихватил. Прапорщик присвистнул, взял оружие, сноровисто вытащил магазин, оттянул затвор назад и заглянул в патронник, прицелился в воображаемую мишень на стене гаража.

— «Мужик сказал — мужик сделал», уважаю…

— Я тут это… Хотел по поводу ещё кое-каких работ поговорить, — вопросительно гляжу я на механика.

— Внимательно… — отвечает тот, продолжая крутить «австрийца» в руках.

Дядя Витя выслушал мой список пожеланий, не отвлекаясь от новой игрушки. Но, как оказалось, мимо ушей ничего не пропустил при этом.

— Таранный бампер?.. Ну, рама у «Соболя» как у грузовой «Газели», есть к чему зацепиться, всё же не «Форд» какой-нибудь… Решетка на окна — без проблем, есть у нас неплохая. Ячея мелкая, и сами решетки прочные, нормально выйдет. Фары на крыше — балку смонтируем, проводку протянем. Рацию в кабину — поставлю «Си-Бишку» помощнее, с выносным микрофоном.

— Я вообще-то армейскую хотел…

— Э, нет, брат, армейскую я тебе официально поставить не могу и воровать её не стану. За такое по нынешним временам и вздёрнуть могут, по ускоренному судопроизводству.

— Да у меня своя есть. Не новой модели, конечно, но приличная, «Северок-К». И антенну бы на крыше смонтировать, только чтоб не штырём вверх торчала, а типа поручневой.

— «Северок»? Да, не новая уже станция, но хорошая. И дальность на «штырь»… Отставить «штырь», на «поручень» выйдет километров на полста — влёгкую. Это где ж ты такую достать умудрился?

Я только лицо многозначительное сделал, мол места знать надо.

— А если два «Северка» будет, сможете с кем-нибудь договориться, чтобы их на одну волну настроили, и чтоб с шифроблоками?

— Ого, вот это запросы! Ну, есть у меня в связи друзья, сделают. Хочешь, чтоб у рейдовой машины прямая связь с базой была?

Дождавшись моего утвердительного «угу», прапор кивнул одобрительно.

— Дельно. А вот полностью перекрашивать твой микроавтобус — у меня рука не поднимется. Такую красоту гробить. Ты подумай, оно тебе точно нужно? Зарам — им вообще по барабану, будет этот «Соболь» в цвете хаки, камуфляже или вот такой, как сейчас. А нормальные… Тут, скорее, наоборот: увидят твою «агитацию» — улыбнутся. А будешь в «камуфле», первая мысль: что за мутный хер приехал?..

В словах прапорщика был резон, поэтому, немного поразмыслив, я согласился, что перекрашивать «Соболь» пока, и правда, не стоит.

— Короче, это всё… Технически — возможно. Дня за четыре управлюсь. Но… — механик многозначительно смотрит на меня. — Это материалы, запчасти, работа,. И всё за один «Глок»? Ну, уж нет. Один пистолет — это только за фару и зеркало. Остальное выйдет куда дороже.

Я снова попытался предложить в качестве оплаты автомат — отказался. Когда предложил пулемёт — засмеялся. Гранаты — почесал затылок: «Соблазнительно, но начальство точно отнесётся без понимания». Патроны? — «Их у нас вагоны». Я замолчал и задумчиво копался в памяти, прикидывая, что ещё может заинтересовать этого деятеля.

— Золото берешь? — решившись, спросил я наконец.

Прапорщик замер, прищурился:

— Золото? Какое золото?

Я занырнул под водительское кресло, и вытянул оттуда свёрток со своими трофеями их ювелирного салона. Запустил в него руку и ухватил полную жменю тонких целлофановых пакетиков. Высыпал на верстак, стоявший в паре метров от нас у стены. Несколько золотых колец разного размера и дизайна, три цепочки, пара сережек с камнями. Блестящая кучка. Драгоценности, найденные у убитых цыган, благоразумно решил не светить, во избежание. А вот подобранные в разгромленном ювелирном в «Оазисе» — особых подозрений не вызвали: все в магазинной упаковке и с ценниками. Сразу видно: крови на них нет, чистая добыча честного мародёра.