А затем, окончательно обрушив внешнюю стену, бог природы двинулся в нашу сторону. Своей массой он подпирал беснующиеся толпы тварей, выталкивал их вперёд, заставляя карабкаться друг по другу. И никакие огнемёты и пушки не справлялись с неостановимой ордой. В треске тел, рвущихся тканей и грохота пушек я не сразу услышал медленно нарастающий вой сирены.

За двенадцать часов до этого. Императорский дворец.

— Сколько? — спросила Надежда, когда император Александр собрал всех супруг вместе, в тронном зале. Событие столь же редкое, сколь и знакомое. К сожалению, оно происходило не в первый раз, и, судя по виду императора, сейчас всё было отвратительно.

— Миллион, — наконец, выдохнул он, откинувшись на спинку трона. — Эта тварь требует миллион душ.

— Как? — ошарашенно спросила одна из жён. — Но откуда? Почему?

— Баланс был нарушен. Я предупреждал, — поморщился император. — Как же я устал быть всегда прав.

— Дорогой, но миллион, это слишком много. Может, это какая-то ошибка?

— Ошибкой было надеяться, что мы удержимся на лезвии бритвы между Хаосом и Порядком так долго, — возразил император. — За один сезон, пять божественных искр. Но, возможно, это и есть выход.

— Что именно? — нахмурилась самая опытная из них. Пусть каждой из жён императора было хорошо за три сотни лет, они всё ещё оставались людьми, и некоторые были чуть старше и чуть более вовлечены в происходящее.

— Крепость не могла стоять вечно. Сотни циклов — уже слишком долго для такой авантюры. Мы спасли от вторжения тысячи миров, которые просто продолжают жить, — проговорил Александр, всё больше убеждая себя в правильности сделанных выводов. — Возможно, пора этой крепости пасть. Души вернутся в круговорот, здесь родилось и умерло больше героев, чем в десятке миров. Возможно, пора им всем обрести заслуженный покой. Да и нам тоже взять отпуск.

— Ты ведь шутишь? — нахмурившись спросила Надежда. — Они же просто умрут…

— Все умрут. На то мы и смертные, — отмахнулась другая супруга. — Но что с душами? При чём тут круговорот?

— Вы знаете, я не хотел заводить здесь детей, потому что они были бы обречены на вечную жизнь в страхе, без перспектив. Мы не раз говорили об этом. А если умереть, то эти души попадут к моему зоопарку. Если и переродятся, то тоже только здесь. Бесконечный цикл страданий.

— Лучше пожертвовать миллионом, чем всеми, — убеждённо проговорила Надежда. — Нельзя отбирать у людей последнее.

— А у них и нет ничего, — устало пожал плечами император. — Как и у нас. Только вечная работа. Миллион душ, именно столько требуется, чтобы уравновесить вторжение. Это не прекратит его и не купирует, но мы сможем избежать полного уничтожения. Только для того, чтобы через одиннадцать ночей столкнуться с новой напастью. Но крепость это переживёт.

— А если отбиться своими силами? Укрыть всех, кого возможно, под щитом. Разве это не наша обязанность? Не наш выбор?

— Под щитом выживет меньше пятисот тысяч, — жёстко ответила старшая. — Следующее бедствие несколько уравновесит ситуацию, возможно, даже отвлечёт тварь и заставит её уйти на пожирание того мира.

— Нет, — покачал головой Александр. — Качели теперь на стороне Порядка. Не знаю, что это будет, но обелиск говорит о несущих слово богов. Что бы это ни значило.

— Миллион или два с половиной. Выбор очевиден, — припечатала старшая.

— Вот только проблема не в этом, верно? — по-новому посмотрела на императора младшая. — Ты устал?

— Я… я больше не вижу в этом никакого смысла, — помассировав переносицу, сказал Александр. — Да, мы спасаем миллиарды во время каждого бедствия. Целые миры. Но какая разница? Их много, бесконечно много. Некоторые точно такие же, как наш. Другие отличаются до невозможности. Ну спасли мы несколько тысяч миров, а сколько не спасли? Имеет ли это вообще значение? Я так устал, что хочу лишь одного — отдохнуть. Хотя бы одну жизнь. И подарить душам защитников этой крепости шанс на перерождение в нормальных условиях.

— Дорогой, ты что, хочешь умереть? — с плохо скрываемым ужасом спросила Надежда. — Это же…

— Для меня это не конец. Да и для вас тоже. А знаете… — император на секунду зажмурился, будто принимая решение. — Есть иной путь. Я могу забрать вас с собой. Дать вам шанс переродиться в новом мире. Без воспоминаний об этой жизни, но с теми предрасположенностями, что у вас есть. С нерастраченной силой души. Если уйдём мы, этого будет недостаточно, но половину мы точно уравновесим.

— Уйти, в смысле, умереть? — переглядываясь, начали говорить женщины. — Если у нас будут дети, другой мир, может, нам повезёт больше?

— Если речь только о душах, разве нет другого пути? — неожиданно спросила Надежда. — Какая твари разница, брать их у живых или у мёртвых?

— В нашем мире нет круговорота душ. Они все в работе, — возразила старшая.

— Именно! Твари, что питаются душами, они же у тебя в подчинении. Ты буквально их хозяин. Что, если просто использовать этот запас? — выпрямившись и посмотрев прямо в глаза императору, спросила Надежда.

— Без благословения духов люди вряд ли выдержат следующее бедствие, — возразила младшая. — Мы живём и сражаемся с их помощью.