Я только сейчас обратил внимание, что весь период нашей прогулки улыбка не сходит с моего лица, что ж, радость Момо оказалась на редкость заразительна.

Дабы мой поросеночек не решил запрыгнуть сразу на кровать, я был вынужден заносить её в квартиру на руках. В её глазах промелькнула грусть, она уже догадалась, что сегодня одними протертыми лапами она не обойдется. Надо отдать ей должное, банно-прачечные мероприятия она вытерпела стоически, не издав ни единого звука. Вот только вытереть её толком не вышло, стоило мне вытащить её из душа, как она ловко выскользнула из рук и устроилась обсыхать. Прямо на моей подушке, вот ведь негодница.

— Сегодня я сплю на твоей, — бросил я в её сторону, но Момо всем своим задумчивым видом намекала мне, что моя тирада проигнорирована. Вот что за чудо мне досталось?

Между тем я осознал, что питался сегодня весь день только кофе, а организму срочно требуется дозаправка. Но стоило мне открыть дверцу холодильника, как я услышал тяжелый шлепок и цокот коготков дал мне понять, что малышка тоже не против ужина. Она остановилась возле меня, шлепнулась на то место, из которого у приличных собак растет хвост и внимательно посмотрела на меня. В этот момент её глаза напоминали два бездонных колодца надежды.

«Что у нас сегодня на ужин?» — читалось в её глазах. — «Тот вкусный паштет? Или курочка? Нет, нет, давай рыбку. И еще можно того домашнего печенья.»

— К домашнему печенью прилагается пижама, — засмеялся я, вспоминая то самое фото, что прислала мне старушка-соседка. Нет, в гости к Сато-сан мы пока не пойдём, есть у меня относительно неё свои планы.

— Так, что у нас тут есть? Момо, сегодня на ужин будут консервы с ягненком, — я извлек банку из шкафа. Звук открывающейся консервной банки малышка слушала как гимн, стоя на задних лапах. Передние же были у меня на коленях, и она делала ими те же самые движения, что делают кошки, выпуская когти. И где ты этому всему научилась?

Наполнив миску, я поставил её на пол и предпочел отдернуть руку. С утробным рычанием Персик набросилась на ни в чем не повинный корм. Громкое смачное чавканье наполнило кухню, уши двигались в такт челюстям. Пиршество продолжалось недолго, весь ягненок в мгновение ока оказался внутри мохнатого кабачка. Но запах заставлял снова и снова вылизывать миску, отчего мне пришлось убрать её в мойку. Момо покосилась на меня, будто интересуясь: «А ты уверен, что там ничего не осталось?»

— Всё, глупышка, беги занимайся своими делами, пора и мне поужинать, — улыбнувшись сказал я. В ответ она, горделиво развернувшись, ушла на диван. Ну и славно, а то её привычка путаться под ногами неоднократно заставляла спотыкаться об неё. Хорошо, что в нашей микростудии для того, чтобы упасть, места просто не было.

Мне же достался жареный рис с остатками овощей, дешево и сердито. Для человека с вполне себе приличным счетом на карте я крайне неприлично жил. И если в первые дни меня это не коробило, и не такое, авось, бывало, то после успеха на ипподроме мои «хоромы» стали давить на меня с утроенной силой.

Еще пара дней, и поеду искать более комфортабельное жилье для одного молодого человека и одной волосатой булочки. Тот еще квест будет, чувствую, сдавать с животными никто не любит, что в моём бывшем отечестве, что в нынешнем.

Я глубоко вздохнул, вспомнив вечер, когда я мониторил любое упоминание о себе в интернете. Странно. С одной стороны, оказаться в параллельной вселенной не так страшно, меньше соблазнов вернуться в прежний мир, который, увы, прежним так и не станет. С другой — кто из нас порой не задавался вопросом, что случится после смерти, а тут был бы шанс увидеть собственными глазами. Ну, что не делается — всё к лучшему, не самое плохое начало, крыша над головой есть, я молод и полон сил, с деньгами наладилось, но самое главное — это моё глазастое счастье, что сейчас улеглось на диван и забавно шевелило ушами. Рука непроизвольно потянулась к Момо, и я стал медленно поглаживать её. Она вздохнула и глаза стали закрываться, но прежде она еще ближе придвинулась теплым волосатым бочком к моей ноге.

Я наклонился и поцеловал её в мохнатую щеку.

— Спасибо тебе, Персик. Ты самый честный и надежный тыл, и, пожалуй, единственная, кто знает всю правду обо мне.

Она начала понемногу похрапывать, но у меня не было сна ни в одном глазу. Каждый день был настолько полон «сюрпризов», что расслабиться мне не давали. Завтра, очевидно, меня ждёт очередной этап конкурса «Царь горы», главное, не забыть забрать наличку в банке. Я сижу, поглаживая собаку, и смотрю на огни города, чувствуя пусть недолгое, но умиротворение. Внезапно в голове возникает мысль, и я вздрагиваю.

— Ити её мать, — глаза Момо сразу же открылись. При условии, что глаза у неё даже во сне закрывались не до конца, то порой создавалось впечатление, что она и не спит вовсе. — Наличка! И каким же образом я собираюсь нести шесть миллионов? В пакете из супермаркета, или рассую пачки ассигнаций по карманам? Отличная мишень для любого карманника или гора вопросов от коллег по работе? Вчерашний курьер становится миллионером, боюсь тут такое не примут на веру. А сотруднику-лудоману никогда не доверят серьезное дело.