– Не задержишься на секундочку? – спросила она.

– Я приехал на машине Альберти… – удивленно сказал он.

– Я оплачу вам такси. На меня как раз свалились несметные богатства, – вмешался Данте. – Также могу предложить вам кое-что покрепче пива.

Эспозито вздохнул.

– Завтра увидимся, – сказал он дожидавшимся в коридоре товарищам и закрыл дверь. – Что я сделал?

– Сначала коктейль. Любите коктейли на основе водки? – спросил Данте.

– А что еще есть?

– Водка.

– О’кей.

– Давай-ка садись, – сказала Коломба.

Эспозито вернулся на диван, где к нему вскоре присоединился Данте с двумя «Московскими мулами» в гигантских коктейльных бокалах – один коктейль он смешал для себя. Коломба достала из мини-бара колу-зеро в надежде, что газировка поможет ей переварить промышленное количество проглоченных сэндвичей.

– А это что за штуки? – спросил Эспозито, показывая на зеленые кружочки в бокале. – Цукини, что ли?

– Огурец. Вот увидите, это вкусно, – сказал Данте, садясь напротив него. – Все, что вы скажете, останется между нами. Мы ведь на одной стороне, правда?

– Я и вы? Вряд ли.

– Эспозито, я не могу заставить тебя говорить, если ты сам не хочешь, – сказала Коломба. – Но когда мы обсуждали крота в «СРТ», ты явно занервничал, и, учитывая, что я там чуть не погибла, я бы хотела знать почему.

– А хотите, я попытаюсь угадать? – добавил Данте. – Как правило, если человек часто прикасается к губам или лицу, у него есть тайна, которую он боится выдать, или, наоборот, хочет ею поделиться, но считает, что делать этого не следует. Вы прикасались к лицу чаще, чем обычно.

Эспозито переводил глаза с него на нее и обратно.

– А ведь вы отличная пара. Со всем уважением, госпожа Каселли. – Он отпил из бокала. – Эта дрянь не так плоха, как я думал… – Он снова отхлебнул коктейль и решился: – Ладно. Я знал Уолтера Камприани – охранника, которому этот подонок перерезал глотку.

– Он служил в полиции? – спросил Данте.

– Да. Много лет назад мы оба начинали в патруле. Работа ему нравилась, и за пятнадцать лет он ни разу не попытался перевестись в другой отдел. Не то что нынешние пингвины, которые после месяца на улицах мечтают попасть в мобильное подразделение.

– Почему он уволился? – спросила Коломба, стараясь не вспоминать, как нашла Камприани лежащим в луже крови.

– Его вытурили. Якобы он получал на лапу от барыг и предупреждал их об облавах. Причем имел дело с большими шишками, а не с уличными толкачами. Начальство решило разобраться с ним по-тихому и не отдавать под суд.

– Так брал он взятки или нет? – спросил Данте.

– Я лично такого никогда не видел.

– Ну, тогда… – с сарказмом протянул Данте.

– Я сказал, что никогда ничего подобного за ним не замечал, и готов поклясться в этом хоть перед Отцом Небесным, – раздраженно сказал Эспозито. – Черт, он же погиб! Проявите немного уважения.

– Однако теперь ты засомневался, – ледяным тоном произнес Коломба. Она не слишком сочувствовала продажным полицейским – как живым, так и мертвым.

Эспозито смотрел на свои руки.

– Ему туго пришлось. За эти годы мы несколько раз встречались, но скорее случайно. Ползарплаты у него уходило на алименты бывшей, а другую половину он спускал на свою любовницу-кубинку.

– Ты не знаешь, у охранников есть постоянное расписание вахт? – спросил Данте Коломбу.

– Обычно да.

– Значит, Муста должен был убить охранника, чтобы тот не заговорил. Остальное было сопутствующим ущербом, – заключил Данте.

– Вы не можете быть в этом уверены, гений, – сказал Эспозито.

– Именно поэтому ты сейчас поедешь с нами к его вдове, – сказала Коломба. – Возможно, она согласится побеседовать со старым другом.

Район Монти находился всего в двадцати минутах ходьбы от отеля Данте, но Коломбе не хотелось тащить за собой недовольного Эспозито. Она снова воспользовалась своим автомобилем, хотя из-за Данте ехать пришлось медленнее обычного: его внутренний термометр снова приближался к тревожной отметке.

Охранник жил на одной из типичных для Рима двуликих улиц, где муниципальные многоквартирные дома соседствовали с роскошными палаццо. Дом Камприани, находившийся на задах крытого рынка, относился к числу наименее благополучных. Подъезд перегораживали припаркованные на тротуаре машины, а въезд на боковую улицу был перекрыт ограждением стройплощадки. Мельком взглянув на сумрачный вестибюль с неровными стенами, Данте объявил, что подождет снаружи.

– О’кей, – сказала Коломба.

– Держи мобильник включенным, чтобы я слышал ваш разговор. А еще лучше включи камеру.