— Здесь?

— Здесь, — сказал я с уверенностью, которой не ощущал.

Наверное, нужны были если не годы, то месяцы тренировок с обходчиками, чтобы научиться чувствовать или слышать зов полноценно. Да и у обходчиков это умение не приоритетное. Зов слышится недалеко. И всё равно призрачные инстинкты зовут душу к главным дорогам города.

Если бы не наличие пожирателей, проблем бы и не было вовсе. Катайся себе, собирай души. Смена закончилась — с чистым сердцем домой иди.

— Моих ребяток тут нет, — заметил Маэстро. — Твоих тоже не видно.

Я поднял голову, нашёл окно на третьем этаже. Оно буквально притянуло мой взгляд, заставило его выскользнуть в реальный мир. Старое окно, с деревянной рамой. Вдруг за ним мелькнул силуэт, и открылась форточка. У меня отчего-то защемило сердце…

А в следующее мгновение передо мной появилась полная пожилая женщина в ночной рубашке, с растрёпанными волосами.

— Ну наконец-то, — выдохнула женщина. — Закончилось.

И улыбнулась. Посмотрела на меня, на Маэстро.

— Прекрасно, — оскалился тот. — Просто великолепно…

Он протянул руку к лицу женщины. Пока рука приближалась, лицо женщины мрачнело. Эйфория от расставания с тяжело больным телом улетучилась. Её место занял нарождающийся страх.

— Не так быстро, — перехватил я руку Маэстро.

Он вздрогнул, метнул на меня яростный взгляд.

— Мне напомнить наш договор?

— Себе напомни. Пять душ! Ты должен их освободить. И уже потом, после этого, мы начнём работать.

— Но эта…

— Эта душа отправится в отель. Или ещё куда. Тебе она не достанется. Мы условились, что души выберу я.

— Тогда зачем привёл меня к ней?

— Ты хотел испытать, могу ли я быть полезным в поиске душ. Я доказал. Вот душа. Это бесплатный ознакомительный фрагмент с запретом на скачивание, если понимаешь, о чём я.

Маэстро опустил руку. Этот человек при жизни не привык проигрывать. В его стиле было гнуть реальность под себя. Но тут нарисовался персонаж, который не гнётся. Который силён. И с которым необходимо считаться.

Подавив ярость, Маэстро улыбнулся.

— Что ж, честно. Но чем другие души будут хуже этой? Ты, боюсь, не понимаешь. Пустышки меня не устраивают. Пожиратели — тоже. Годятся только души вроде этой. А тебе всех их будет жалко.

— Дело не в жалости. Дело в справедливости. Эта женщина долго болела, мучилась. Она заслужила чего-то хорошего в конце тоннеля.

— Так ты собираешься ловить внезапно умерших? — Маэстро вопросительно изогнул бровь. — Реанимация? Все больницы — территория ваших.

Вот этого я не знал. Знал только про Вадика из Заднепровья. А выходит, что подобные пункты есть в каждой больнице?

Хотя нет. Вадик-то предводительствовал в призрачной. Но имел работу и в настоящей — раз уж следователь Николай где-то умудрился показать ему своего сына. Видимо, по каким-то причинам устроить пункт вознесения в действующей больнице было нельзя, но дежурить там надо. Это подсказывает логика. Где чаще умирают люди — там должен стоять специально обученный человек. Проводник или обходчик.

— Ну вот сейчас я взял и обо всех своих планах рассказал, — ответил я Маэстро. — Всему своё время. Степ бай степ. Я вытащил тебя из цепей, я доказал, что могу приводить к душам. Теперь сделай уже хоть что-нибудь ты. Покажи мне пленённые души.

Однако прежде чем Маэстро успел ответить, заговорила женщина. До сих пор стояла так тихо и неподвижно, что я успел про неё позабыть, списав по статье «декорации». Но женщина не была декорацией. Она была в ярости.

— Какие же вы мрази!

Мы с Маэстро повернулись к ней и посмотрели с примерно одинаковым выражением лиц.

— В какое же дерьмо вы превратили загробный мир! — Призрачное лицо покраснело, как будто от прилива крови. — Как вам не стыдно?! Бандиты! Сволочи! Всю жизнь в дерьме прожили, и тут всё в дерьмо превратили! Нет… Это что же, и вся вечность — эта банька с пауками?

— Банка, — услужливо поправил Маэстро.

— Банька, — возразил я. — Матчасть надо учить.

Наши слова, похоже, вовсе не достигли внимания женщины. Она, казалось, вот-вот взорвётся от негодования. Сжала кулаки, выкатила глаза.