Мои мысли то и дело спотыкались о неопределённость того, что произошло. Почему это случилось? Как? Я пыталась мыслить, но мир вокруг меня замер.

Врач академии был немедленно вызван, и я почувствовала себя беспомощной, когда край моего сознания не мог с этим справиться. Сердце сжималось, а остальная часть была беспокойной. Я могла видеть, как все настраивались на напряжение.

Через мгновение внезапная тишина заполнит пространство — слёзы станут единственным языком, который может выразить то, что не поддаётся описанию.

Наконец директор академии появился, его уверенная фигура внезапно расколола тишину. Он прошёл ко мне, и его глаза смотрели так, будто знали, что произошло. Я рассказала ему всё — каждую деталь этого смертельного танца, который мы пережили. Я не могла удержаться, и его поддерживающий взгляд был как луч света в тёмные времена.

Он выслушал меня внимательно, потом взял меня под руку и вывел в коридор, оставив за спиной медицинский кабинет с Небелиной. Я почувствовала лёгкое тепло, когда его рука нежно удерживала меня. Он выглядел серьёзным и сосредоточенным, и это давало мне уверенность.

— Есть кое-что, что ты должна знать, — произнёс он, его голос глубокий и успокаивающий. — Небелина приняла участие в ситуации с Лимой. Она появилась недавно в академии, и это значит, что она как-то вселилась в Небелину. Это всё часть плана набегников. Силы, что давили на её сердце, смогли объединиться с её тёмными переживаниями, и она перестала быть собой.

Каждое его слово отзывалось во мне, как запоздалый гром, пока я старалась всё усвоить. Я понимала, почему Небелина теряла себя в последние дни: всё, что происходило между нами, с Лунарисом — это создавало атмосферу, в которой тьма могла обосноваться.

— Но что нам делать? — спросила я, не отводя от него взгляд. Его слова порождали внутреннюю тревогу, и невыносимая тоска закралась в моё сердце, когда я поняла, что ситуация куда более сложная, чем предполагалось. Его спокойный голос был как прилив: он заполнял ту пустоту, которая готовилась захлестнуть меня.

— Я решу эту проблему, — кратко сказал он, его уверенность придавала надежды. Тихая искра вернулась в мои глаза, когда я понимала, что мы всё равно будем бороться.

— Спасибо, — выдохнула я, зная, что, несмотря на всю тьму, мы будем бороться.

Я вышла из кабинета, и рядом со мной был Астромир. Я взглянула на него и заметила, как его лицо освещается светом, но в то же время его заботливый взгляд говорил о многом. Он увидел меня, и это внимание стало для меня спасением.

— Как она? — спросила я, оставаясь с ним наедине. Я не знала, насколько ему было трудно, и не хотела терять его поддержку.

— Всё в порядке, — ответил он. Но по его выражению было видно, что это не так просто, как хочет казаться. Он снова посмотрел мне в глаза, и я почувствовала, что он хочет говорить.

— А как ты? Ты в порядке? — спросил он и наклонил голову, как бы пытаясь разглядеть, что у меня на душе.

Я хотела ответить, но слова не приходили. Я отвела взгляд, чувствуя, как нарастающие чувства расползаются на границах моего сознания. Слишком много произошло, слишком много было сказано — и не всё можно было выразить словами.

— Я в порядке, — наконец произнесла я, не отрывая взгляда от него. В его глазах светилась забота, и я понимала, что между нами всё меняется. Но этот обмен всё равно напоминал поражение. Я не могла признаться, как мне было страшно, и всё равно не знала, что делать.

— Я знаю, ты пережила многое, а сейчас это особенно сложно, но ты должна знать одно: я никогда не буду делиться тобой с Лунарисом. Ты моя, и я… люблю, — он внезапно произнёс так уверенно, что я поймала его взгляд. В его голосе чувствовалась искренность и решимость, он обнял меня, заставив осознать, что в этом мире мы можем найти поддержку друг в друге.

— Астромир... — прошептала я, его слова отозвались внутри меня, словно легчайшие волны. Этот миг, наполненный магией, представлял собой то, ради чего стоит бороться, и я чувствовала, как в сердце разносятся взрывы надежды даже среди опасности.

Но в то же время я знала, что мне придется разобраться с тем, что произошло. Небелина сейчас нуждалась в помощи так, как это не могла сделать ни я, ни Астромир. Я должна была оставить эту ситуацию в руках директора. Но чувства, что тянулись ко мне от его слов, заполнили меня невероятной теплотой.

— Я тоже тебя люблю, — произнесла я крепко его сжимая, понимая, что это будут слова, которые будут звучать, когда наступит тьма. Я ощутила поддержку его рук, его силу. В его глазах я нашла всё, что мне было нужно: веру, надежду и пространство для новой жизни.