Глава 4.

После насыщенного учебного дня, когда мозг уже слегка уставал от новых знаний и ярких встреч, я с Небелиной вышла из академии. Мы шли к выходу, обсуждая сегодняшний урок и планы на завтрашний день.

Как всегда, она была полна оптимизма, а я старалась заглушить в себе растерянность, связанную с тем, что мне предстояло сделать с яйцом.

Вдруг я заметила, как к нам подошел Лунарис. Он выглядел расслабленно и уверенно, его широченная улыбка освещала его лицо, и казалось, что он несет в себе весь свет этого мира.

— Привет, Астра! Как ты? — воскликнул он, и я почувствовала, как в груди разливается тепло от его дружеского участия.

— Привет! Все хорошо, — ответила я, стараясь выглядеть собранной. — А ты? Как прошел твой день?

Лунарис посмотрел на Небелину, затем вернулся ко мне:

— В целом нормально, но я все равно рад видеть тебя. Как у вас с Небелиной дела?

Он шагнул ближе и слегка приобнял меня. Это было неожиданно и приятно. Я почувствовала его теплоту и искренность, и в каком-то смысле, это придавало мне уверенности.

Но радость мгновенно улетучилась, когда к нам подошел Астромир, держа в руках наше яйцо.

Его холодный и равнодушный взгляд скользнул по нам, и я заметила, как напряжение, будто бы натянутая струна, возникло между ним и Лунарисом.

— Убери руки от неё, — произнес он ровным тоном, отстраняя руку Лунариса.

Затем он, словно игнорируя удивленные взгляды нас троих, передал мне яйцо.

— Следи за ним, — добавил Астромир, и в его словах я уловила нотку строгости, которая вызвала у меня легкое замешательство.

Я почувствовала свои щеки размяться от стыда. Как он мог так себя вести?! Небелина была в шоке, а я собиралась возразить, но увидела, как Лунарис смотрит на Астромира с недоумением.

Нам всем было не по себе от этой сцены. Неужели Астромир действительно ревнует? Этот вопрос тревожил меня, но я пыталась отогнать его от себя. Может, это была просто игра слов или моя глупая шутка.

— Я проведу тебя до комнаты, — произнес Астромир, прервая молчание, и, не дождавшись моего ответа, направился к выходу.

Я бросила взгляд на Небелину, и она понимала меня лучше, чем кто-либо другой. Мы обменялись взглядами, полными вопросов, но не нашли ответов.

Я колебалась, ведь мне совершенно не хотелось проводить время с Астромиром, в то время как холодность его взгляда и действия заставляли меня чувствовать себя некомфортно. Но все же, надо было следовать за ним.

Я шагнула вперед, с Небелиной на хвосте, хотя она явно чувствовала напряжение этой ситуации.

Мы молча шли по коридорам академии. Небольшие окна пропускали бледный свет заката, создавая волшебную атмосферу вокруг.

Внутри меня ревел шторм из эмоций: чувство неловкости и конфликта смешивались, будто они дележили моё сердце.

Внезапно Астромир остановился и обернулся ко мне. Его глаза казались особенно яркими на фоне вечернего света, и в этот момент интимность расстояния между нами становилась ощутимо близкой. Я замерла, не зная, что сказать или как себя вести.

— Почему ты так улыбаешься с ним? — спросил он неожиданно, его голос оставался тихим, но от звучания прозвучала напряженность.

Его вопрос шокировал меня, и я оказалась не готова дать ответ. Стирая неловкость, я произнесла:

— Это просто дружба, Астромир. Лунарис — хороший парень, он всегда помогает, — попыталась объяснить я, хотя чувствовала, как поднимается внутри меня волнение.

Астромир немного прищурился. Его лицо, кажется, становилось ещё более холодным.

— Ты не должна позволять ему так к тебе относиться, — произнес он, и в этом утверждении звучала некая забота, но и неуместная ревность одновременно.

Я открыла рот, чтобы сказать что-то в ответ, но потом осеклась. Как он мог так думать? Я всего лишь дружила с Лунарисом — не больше. Я покачала головой, чувствуя, как неловкость растет.

— Астромир, я не собираюсь никого обидеть, — всказала наконец. — Мы просто общаемся, это важно для меня, — добавила я, и в моем голосе проскользнуло недоумение и легкая обида.

Астромир задумался, и в его глазах промелькнула тень сомнения. Его мимика чуть-чуть смягчилась, но всё равно оставалась настороженной.

— Ты не понимаешь, как это важно. В этом месте могут быть опасности, о которых ты не догадываешься, — произнес он, и теперь в его голосе была не только тревога, но и нежелание показать это.