— Как хорошо, что ты спросил! — Переговорщик уже потирал ручки.

Тыквенный дал отмашку остальным и они потушили костёр. Сожжение ведьмы пока откладывалось. Некоторое время тыквенные совещались. Обошлось без жарких споров, кажется у них там полный консенсус, вскоре ко мне вышел парламентёр.

— Мы с братьями посовещались и решили выдвинуть следующие требования! Всего их двенадцать пунктов и к каждому прилагается четырнадцать подпунктов! Ты будешь соблюдать все неукоснительно!

— Начинается… — Я закатил глаза.

— Во-первых, никаких тыквенных пирогов! — Заревел тыквенный переговорщик, словно этот вопрос задевал его глубоко за живое.

Тыквенные бурно поддержали это требование своего переговорщика улюлюканием. Похоже, это очень принципиальный пункт. Но и для меня тоже! Такого я допустить не могу!

— Неприемлемо! Ни за что! Я без медово-тыквенного пирога уже жить не могу! — Отказался я наотрез.

— Для нас тоже неприемлемо, чтобы наших меньших братьев ели! — Выкрикнул тыквенный из толпы, она его поддержала.

Нет, с этой фрондой надо заканчивать сразу, а то покоя не будет. Нельзя им уступать! Я начал приводить свои убойные аргументы.

— Наших младших братьев, гоблинов и обезьян, тоже едят, и что? И вообще, без тыквенных пирогов с мёдом работать не буду, так и знайте! Закрою ферму, продам землю гоблинам и уйду жить в горы! А вы как хотите! Можете к гоблинам в мусорщики и говночисты наниматься!

— Э… так не честно! — Заявил мне тыквенный.

Пришлось ему вернуться к к собратьям, в этот раз они шептались очень долго и один раз поспорили. Через пять минут он вернулся.

— Ладно, мы согласны, ешь свои пироги, только не закрывай ферму!

— Другое дело. — Улыбнулся я.

— Игорь, спаси! — Кричала мне Наташа. Она всё ещё стояла на костре, хотя его и потушили.

— Отдашь нам свою ручную надзирательницу, мы её сожжём. — Заявил тыквенный со всей кровожадностью. Ну и натерпелся тыквенный народ от Наташи.

— Хорошо, но тогда мои драные штаны ты зашивать будешь.

— Э… ладно… оставь свою Наташу себе. Третье требование… мы хотим выходной в субботу.

— Согласен.

— И отпуск 14 дней в году. Оплачиваемый!

— Ладно, согласен. — Уступил я.

— И чтобы Ворчун не пердел так часто!

— Все мы этого хотим, претензии к нему. — Пожал я плечами.

— Вот же…

— Ещё требования?

— Хотим долю от урожая морковки! И чтобы ты купил каждому новое и чистое одеяло!

— Сами свои одеяла постираете, лентяи. И мой сарай почините, а то удумали, кур моих чуть не спалили, да ещё ощипывать стали заживо! Сейчас все перья соберёте и обратно воткнёте!

— Ладно, извиняемся. — Проговорил тыквенный нехотя. — Сами не знаем, что на нас нашло.

— Зато я знаю, напились бражки и сразу за факел схватились. Курицы в чём виноваты? Кудахтали слишком громко? Давайте остальные ваши требования!

— Хотим эльфиек себе в жёны!

— Да где я вам их найду? — Возмутился я. — В лесу их никто не видел!

— Где хочешь там и найди! Это волшебный мир! Тут даже великаны поле пашут!

— Ну… я даже не знаю… — Это требование поставило меня в тупик.

— И следующие наши требования… — Продолжал тыквенный переговорщик.

Было ещё несколько пунктов, мелких и не важных в сущности, после чего мы ударили по рукам. На этом тыквенный бунт закончился, как закончился и мой сон.

Правда, на следующий день тыквенные идти на работу отказались, на дворе ведь суббота, а у нас договор…

В деревню прибежали перепуганные воины. Оказывается, небольшой караван с грузом медных инструментов от кузнеца и прочими товарами был ограблен. И вовсе не гоблинами или мохнатыми, а людьми.

Всех купцов перебили, часть охраны сумела сбежать. Что с них взять? Хорошие воины в охрану не идут, они берут новые уровни. А этих перебили быстро и всё забрали, на месте боя не осталось ничего ценного.

Кузнец, работавший с нашей медью, высылал результаты своих трудов частями, вместе с караванами. В том числе и из соображений безопасности, но и так же потому что не мог ковать так быстро. Тут тебе не промышленность 21 века, здесь из инструментов всё самое простое и примитивное, оттого работы идут неторопливо.