– Не поняла. А что такое ЛИБОР?

– ЛИБОР изначально представляла собой среднюю процентную ставку, по которой некоторые банки давали друг другу необеспеченные кредиты на лондонском денежном рынке.

– Необеспеченные?! Очень неожиданно! Не верю!

– Ха! Это всё есть в открытых источниках. Ты просто не интересовалась. Они тогда отделались тем, что привлекли к судебной ответственности порядка двадцати менеджеров среднего звена из банков. Потом закачали в проблемные банки резервы из фонда страхования банков и далее всю информацию тупо закрыли. Понимаешь?

– А что парламент?

– Как ни странно, эти расследования оказались им неинтересны. Они удовлетворились тем, что их заверили в устойчивости финансовой системы.

– Очень странно.

– Это коррупция, Лена. Это она! Есть и другие примеры.

– Какие?

– Есть скандалы с телефонным хакерством и подкуп репортёрами полицейских, есть продажа по бросовой цене Королевской почтовой службы, есть система частой смены руководящих кадров, позволяющая руководству компаний разрабатывать проекты законов, влияющих на их коммерческую деятельность. А ещё есть факты хищения частными фирмами-подрядчиками средств из служб социального обеспечения и государственной пенитенциарной службы. Есть факты ценового сговора между энергетическими компаниями, есть факты непомерного завышения цен фармацевтическими компаниями и множество других подобных случаев. Разве всё это не коррупция? Или эти действия слишком сложно квалифицировать?

На самом деле я, конечно же, отлично ориентировалась в специфической теме, как работает коррупция в Европейском Союзе, особенно в Германии и Великобритании, как она работает в Китае и как везде с ней борются или делают вид, что борются. Это отдельная тема, которой в нашей подготовке уделялось огромное внимание. Для нас коррупция – это по-настоящему золотое дно.

– Хорошо. Убедил. Но у нас не должно быть никаких скандалов. Мне кажется, нереально сделать так, чтобы заказы фирме моего мужа не вызвали ни у кого никаких вопросов. Расскажи, как должно у нас всё работать и где эти риски будут.

– Это уже деловой разговор. Всё начнётся по той методике, которую ты начала формировать у нас в компании. Индивидуально работаешь с теми, с кем отказались другие андеррайтеры. Тебе нужно опровергнуть фактически сюрвейерский отчёт уже хорошо зарекомендовавшего себя инженера. Я правильно говорю?

– Точнее, я должна представить новый отчёт.

– Правильно. Предположим, что ты желаешь, чтобы новый отчёт сделала компания твоего мужа. Для этого ты пишешь служебную записку о том, чего хочешь, но при этом указываешь, что возникает конфликт интересов.

– Вот именно.

– Генеральный директор подпишет разрешение мне подписать договор с компанией твоего мужа и выполнять все иные обязательства, связанные с исполнением этого договора. Конфликт интересов исчез?

– Не знаю. Я не юрист.

– Тогда поверь мне на слово. В этом случае его нет. Но деньги получила фирма твоего мужа.

– Поняла. А как нужные суммы попадут потом к кому надо?

– Он будет иметь постоянный абонентский договор с одной офшорной юридической компанией, которая реально будет оказывать ему все обычные юридические услуги, но за очень дорого и очень качественно. Он им платит, те работают. У него частная компания, и выбирает он только тех, кто ему нравится. Всё! Дальше не его дело.

– То есть в будущей компании мужа не будет юристов?

– Не будет. Будет абонентский договор с фиксированной платой за единичные расценки и услуги. Эта плата будет расти из месяца в месяц по мере роста заказов и работы, и так до тех пор, пока портфель его заказов не выйдет на установленный уровень.

– Если муж не захочет этим заниматься?

– Плохо. Всё будет сложнее. Я, конечно, помогу ему устроиться старшим механиком в какую-то судоходную компанию. Точнее, он будет работать в очень хорошей компании. Но… нам с тобой придётся найти очень хорошего и, главное, надёжного сюрвейера.

– Нам?

– Да. Тебя тоже это касается.

– Мне всё-таки это всё не очень нравится.

– Твоё право. Сомневаюсь, что когда-то у тебя будет такое хорошее предложение, как сейчас от меня.

– Возможно, ты прав. Действительно, сейчас у меня перспектива заняться урегулированием убытков.

– Я тебе обещаю, что если ты согласишься уйти в урегулирование убытков, то никогда из этого уже не выберешься. Эти убытки потом будут преследовать тебя при любом новом трудоустройстве.

– Юрген, почему ты решил именно мне такое предложить?

– Лена, ты должна была меня спросить, почему именно я принял решение взять тебя на работу в нашу компанию после вашего приезда в Германию. Надеюсь, ты понимаешь, что это было только моё решение?

– Разумеется. Ты куратор всего нашего блока в целом. Так почему ты принял меня на работу? Мне очень интересно.

– Обратил внимание, что вы с мужем неплохо даже по меркам Германии зарабатывали в России. Это самое первое, и отсюда очень много выводов. Разъяснять не хочу, они и так понятны.