Такое указание последовало после интрижки доктора Дженкинса с той женщиной, рядовой. Генерал публично обвинил их в постыдном, распущенном поведении.

— У нас строго запрещена близость, — рявкнул он, когда созвал собрание персонала. — Если до кого-то не дошел мой английский, объясню. Мы не трахаем друг друга, находясь на военной территории, в чуланах или на лабораторных столах.

Позорное увольнение и потеря возможности заниматься исследованиями всей жизни не стоили нескольких минут сексуального облегчения.

Вот почему она игнорировала солдата с голубыми глазами. В основном.

Сосредоточившись на поставленной задаче, Лаура проворно вытащила последний образец из центрифуги — машины, которая, вращая образец ANMC018, помогала разделить вещество на фрагменты. Лаура не знала, откуда взялась тестируемая жидкость, но в основе содержался гемоглобин. К сожалению, ей вообще ничего не объяснили. Черт, военные даже не рассказали, какое происхождение имела жидкость. Человеческое, рукотворное или генетическая аномалия… Впрочем, у Лауры имелась пару идей.

Различные анализы доказали, что кровь принадлежала реальному человеку, но при более глубоком анализе появились вопросы.

Плазма и тромбоциты при секвенировании в правильную цепочку ДНК содержали не одну и не две, а целых пять дополнительных хромосом. При том такой формы, что не имели никакого сравнения.

Лаура была готова поспорить, что образец точно не имел ничего общего с земными организмами.

Завораживающе и в то же время разочаровывающе. Но Лаура чувствовала, что находится на грани открытия чего-то умопомрачительного. Некоторые заявили бы, что подобное невозможно. Потому что дополнительные хромосомы были не единственной странностью в образце. Если ее теория была верна, то крошечные инертные частицы в крови являлись микроскопическими нанотехнологиями. Технологиями, которых, согласно сообщениям военных и средств массовой информации, больше не существовало. Технологиями, которые так и не получилось достойно оценить, потому что все образцы уже никуда не годились.

Лаура не могла определенно заявить, для чего предназначались крошечные роботы в крови, но догадывалась. Однако в ее области не приветствовали предположения. Наука опиралась на холодные, неопровержимые факты, а не на гипотезу о нанотехнологиях, которые вводились в киборгов.

Киборгов больше не существовало, потому что всех убили, а тела сожгли, чтобы никто не сумел их воскресить. Приказ об уничтожении был отдан нынешним правительством и исполнялся всеми сотрудниками правоохранительных органов и военными. Также в убийствах участвовали несколько сумасшедших маргинальных группировок, некоторые даже чересчур рьяно. Со времен восстания киборгов любой, у кого были искусственные конечности или какие-либо механические части, подвергался остракизму и угрозам со стороны экстремистов, поклявшихся уничтожить всех кибернетических существ.

Если образец был получен из кибернетического организма, то что это означало? У военных был экземпляр для тестирования? Или они просто сохранили тело? А может так они пытались каким-то образом бороться с киборгами или реактивировать программу?

Все вопросы оставались без ответов. Жестокая шутка для разума, которому нравились загадки. Это расстраивало Лауру почти так же сильно, как и упрямая технология, которую она рассматривала в микроскопе, но так и не сумела заставить работать.

Несмотря на раздражение, она умоляла начальника предоставить больше информации. Но не получила желаемого ответа.

— Мне нужен свежий образец.

— У вас есть все, что нужно.

— Может, я могла бы посмотреть экземпляр, из которого брали образец?

— Засекречено.

— Можно хотя бы получить намек, каких результатов я должна добиться?

— Разберись во всем самостоятельно.

И поэтому ей приходилось работать вслепую. Не имея ни основы для сравнения, ни даже малейшего представления о том, чего ожидать, Лаура ступала в неизведанные воды, надеясь на счастливую случайность, что противоречило самой сути науки.

«И все же некоторые из величайших инноваций и лекарств, — напомнила себе Лаура, — были найдены случайно».

Или в результате несчастного случая.

— Черт, — выругалась Лаура, когда пробирка выскользнула из ее руки в перчатке и разбилась об пол. Несмотря на знание протокола при подобном инциденте, ее первым побуждением было упасть на колени, чтобы навести порядок. Завыла сирена.

Женский роботизированный голос объявил всем о ее неуклюжем позоре.

— Заражение в лаборатории номер три. Эвакуируйте ближайшие помещения и явитесь во внешнюю камеру для детоксикации.

«Ах, черт», — Лаура вздохнула. Вот и пришел конец ее последней попытке реактивировать наночастицы. Придется отложить исследование. Уронив на пол осколок стекла, который успела поднять, она встала и направилась к герметичной двери, ведущей в камеру детоксикации.

Шагнув внутрь, Лаура еле сдержала дрожь, когда дверь за ее спиной захлопнулась и раздался щелчок. Запертая в полностью застекленной комнате восемь на восемь, она передернула плечами, так как не любила тесноту. А еще смущал тот факт, что прямо по другую сторону выхода стоял голубоглазый солдат, державший наготове винтовку, перекинутую через грудь. Он внимательно следил за каждым ее движением.