В его голосе явственно звучало сомнение: то есть сообщить он мне сообщил, но ответственность на себя брать не хотел, собираясь переложить ее на мои плечи.

«Позволяет — значит, возьмем, — решил я. — Тем более ночевать будем в Верейске».

Песец довольно потер лапы.

«В Верейске — это хорошо. Пора уже сок давить из яблок. Нам же нужно, чтобы они сахаристости добавили, но не высохли. Здесь главное — не передержать».

«Я не забыл».

Забудешь тут, если почти все разговоры сводятся к сидру, и только разговоры об ухе из ежовчиков — к водке.

«Но если вдруг забудешь — я напомню. Никакого тебе модуля, если сок не выдавишь».

В принципе, к процессу извлечения сока из яблок у меня было все готово: пресс и емкости с гидрозатвором нашлись в полном кулинарном модуле. И сидровые дрожжи нескольких типов я закупил заранее, потому что Песец, читая описания, так и не смог остановиться на определенном типе, поскольку все они наверняка отличались от тех, которые он знал. Поэтому он решил выяснить все экспериментальным путем.

Вскоре встал Олег, и мы отправились на завтрак, где Лихолетов насел на меня с просьбой прогнать текст выступления перед ними двумя до того, как мне придется рассказывать все на публику. Я отказался, мотивируя тем, что готов к докладу и вместо повторения предпочитаю нормально поесть. Перед выступлением я почему-то совсем не волновался. Наверное, взял пример с Песца и переложил ответственность на Олега с Лихолетовым как инициаторов этого балагана.

Предполагалось, что я выступлю перед закрытием конференции, но внезапно мое выступление поставили третьим, вместо неожиданно заболевшего археолога, который даже подойти не смог, и я удачно закрыл собой дыру в программе.

Слушали меня с интересом, вопросы задавали с подвохом, но я удачно из всех ловушек выпутался, оперируя фразами из доклада в произвольном порядке и напуская тумана еще сильнее. Когда время, отведенное на доклад, закончилось, провожали меня весьма заинтересованными взглядами, наверняка прикидывая, не подкатить ли со своими артефактами, чтобы я доказал на конкретном образце свои умения. Лихолетов с честью пресекал все посягательства на мои рабочие навыки, намекая, что все будет проходить через него в порядке очереди и за небольшую плату.

После конференции мы отправились сразу на самолет, пропустив банкет, о чем я совершенно не переживал, потому что хотел убраться как можно дальше от Живетьевых. Да и тащиться на мероприятие, где каждый второй будет прикидывать, как меня можно бесплатно использовать, не хотелось.

Лихолетов остался конференцией очень доволен: и чужого археолога, попытавшегося своровать наши достижения приструнил, и показал, что в нашем княжестве археологическая наука не просто не стоит — несется семимильными шагами вперед. Вот он бы непременно остался на банкет, если бы не опасался, что меня по дороге в Верейск возьмут в оборот «нечистоплотные» археологи и я дам непродуманные обещания. Лихолетов собирался стоять на страже моих интересов, как он говорил, разумеется, подразумевая свои.

Продолжил он делиться впечатлениями и в самолете, но уже только с Олегом, потому что я, сев в кресло, очень быстро сделал вид, что сплю. На самом деле, я всю дорогу потратил на медитацию — когда еще удастся уделить столько времени этой, как я выяснил, весьма важной дисциплине.

По прибытии в Верейск мы наконец с ним расстались, потому что его ждала супруга на собственной машине, а мы вызвали такси, в котором Олег устало откинулся на спинку сиденья.

— Общение с Лихолетовым в таком количестве опасно для моего душевного здоровья, — пожаловался он. — Он пока не пережует все по десять раз, не успокоится.

— За полет можно было на сто раз пережевать все выступления.

— Ты думаешь, он только про конференцию болтал?

Я ничего не думал: общение с Лихолетовым меня самого утомляло. И я понимал, почему главой выбрали его — проще было согласиться, чем выслушивать одни и те же доводы по кругу.

Такси довезло нас до самого дома, и мы уже собирались нырнуть в спасительный Туман родного убежища, как я внезапно услышал:

— Илья, ты уже вернулся?

— Дарина? Прекрасно выглядишь.

Не знаю, какие инструкции она получила от Живетьевой, но выглядела ослепительно: было видно, что в свой образ вложила не только желание понравиться, но и кучу денег.

— Ну, я пойду, — сказал дядя, понимающе подмигнул и позорно сбежал, предоставив мне полное право разбираться с этой мелкой акулой самостоятельно.

Грабина тем временем торопилась ко мне, призывно улыбаясь.

— Как ты себя чувствуешь, Илья?

— Прекрасно, Дарина, прекрасно. Спасибо за заботу.

— Не хочешь ли заглянуть в гости? — она подошла совсем близко.

«Какие гости? — взвился Песец. — У нас сидр на носу. А тут она со всякой ерундой».

— У нас с тобой прошлая встреча вышла несколько скомканной… — продолжила Грабина, правильно интерпретируя мое молчание как нежелание к ней идти. — Я хочу реабилитироваться.

— Дарина, пойми меня правильно. Ты — одна из самых красивых девушек, которых я знаю, если не самая красивая. Но твое заклинание, которым ты пыталась меня привлечь дополнительно…

— Илья, вовсе я не пыталась тебя дополнительно привлечь! — возмутилась она.