В общем, противнику придется брать этот мегакомплекс. Без его захвата контроля над сектором не будет, что сильно осложнит дальнейшее продвижение, если не сделает его вообще невозможным, особенно в случае, если больше мест прорывов нет.

Мы спешно зашли внутрь, после чего бойцы толкнули стоящие вертикально по бокам мощные бетонные блоки, и те с грохотом перекрыли вход, подняв кучу пыли и заставив пол задрожать.

Внутри в вестибюле, размером с футбольное поле, целый укрепрайон, с мешками с песком и ящиками от патронов с камнями. Все это уложено в форме подковы, так что те, кто сможет растолкать бетонные блоки, весящие десятки тонн и ворваться внутрь, окажутся под перекрестным огнем крупнокалиберных пулеметов. А также нескольких лучников-аватаров.

Лифт не работает, так что мы стали подниматься по лестнице. Второй этаж находится в пяти метрах над землей, окна всех квартир, выходящие наружу, закрыты металлическими листами, двери этих квартир также заблокированы, а в комнатах установлены взрывные устройства. Операторы, следящие по камерам видеонаблюдения, заметив, что в одну из комнат прорвались, задействуют взрывчатку. Как таковой обороны на втором этаже нет. Реальная линия обороны находится на десятом этаже. Все этажи ниже нее устроены точно так же, как и второй — окна закрыты, в квартирах взрывчатка. А вот на десятом этаже расположился реальный пункт обороны. В квартирах солдаты со снайперскими винтовками и пулеметами, гранатометами и всем необходимым арсеналом. Всего десятый этаж обороняют две неполные роты. Далее еще десять этажей баррикад и взрывчатки и только на двадцатом еще две роты. Там расположились полицейский участок, госпиталь, куда сейчас размещают раненых, и множество других административных помещений, а также пара ангаров для крупных беспилотников. Когда ангары открыты, с них можно даже вести минометный огонь.

Далее еще десять этажей и новый пункт обороны, в котором собралась сборная солянка от всех оставшихся подразделений, там же расположился и штаб. Выше еще десять этажей баррикад и взрывчатки — чтобы вражеские подразделения, если они вдруг каким-то образом окажутся на крыше или на верхних этажах, не спустились беспрепятственно и не атаковали штаб. Конечно, все это было сделано не сейчас, а задолго до сегодняшнего дня, еще когда готовили рубежи обороны на случай прорыва и захвата опорных пунктов, хотя и не ожидали, что противник сделает это направление главным ударом. Но, как показали события, — пригодилось.

— Похоже, все в сборе, — произнес командир бригады — полковник Шпак.

В полицейском участке, который был выбран как штаб, у крупного голографического стола, над которым сейчас выведено трехмерное изображение мегакомплекса и зданий вокруг него, собрались офицеры, Шестерня, Вишня и я с Лаской. Большая часть ротных убита, потому как присутствуют только двое. Еще четыре лейтенанта — командиры взводов. Остальные офицеры либо погибли, либо валяются в госпитале с ранениями разной тяжести. Командование взводами взяли на себя сержанты, а на место командиров отделений поставили толковых солдат.

— Враг концентрируется здесь, здесь и здесь и не пытается пока продвинуться дальше. К нему по магистралям сейчас подходят крупные силы, — сказал Шпак, указывая на карте точки. — Примерное время начала атаки на нас от получаса до часа. Здание обороняют чуть более тысячи бойцов, плюс аватары. Сколько вас?

— Восемь погибших. Так что сейчас восемьдесят два аватара.

Потери большие, особенно среди солдат — от бригады осталась треть и теперь по численности равна батальону. Даже на нашем участке от роты осталась половина и это с учетом раненых.

Восемь погибших аватаров — это, видимо, те, кто помогал оборонять торговый центр. Похоже, у нас был не самый трудный участок.

— Как же так получилось, что тут оказалось так много врагов и так мало обороняющихся? Как разведка допустила ошибку в оценке численности врагов и направлению главного удара? — спросила Ласка.

Все офицеры глянули на девушку, затем взгляды поникли, словно они считают себя виновными в этом.

— Враг обманул нас, причем банальным образом — переодеванием. Нам была известна численность орков. Большая их часть стала концентрироваться на определенных участках, и генштаб стал готовиться к отражению атаки на том направлении. И когда началась атака, всех альвов перебросили на те участки. В нашем секторе и смежных, по оценке командования, не должно было атаковать больше пары бригад при поддержке сотни орков на сектор. Но только сейчас выяснилось, что среди атакующих орков до половины состава — просто переодетые и загримированные люди. Сейчас десять секторов от Си-1 до Си-10 подверглись атаке намного больших сил, чем мы ожидали. В частности, на нас напали не только две бригады пехоты врага, но и до тысячи орков при поддержке сотни сабахов.

— Только благодаря грамотной обороне с минированием зданий и обрушением некоторых на головы наступающим, удалось сдержать первую атаку, но не везде, как видите, — сказал Шестерня.

— Сейчас враги занимают ближайшие рубежи, и к нашему сектору приближается армия — еще порядка двух бригад, а также около трех тысяч орков. Похожая численность и в других секторах.

— И долго нам нужно держаться? — спросила Вишня.

— Командование сейчас спешно снимает части сил и резервов для переброски на наш участок, в том числе и альвов. Нам нужно продержаться от двух до трех часов.

Повисла тишина. Звучит как приговор. Если противники нападут через час, то нам придется удерживать здание минимум час, пока прибудет подкрепление, а то и дольше. Учитывая соотношение сил, нас к этому времени раздавят. Нет, мы с Лаской и еще парочкой — кого сможем прихватить — улетим. Другие аватары могут просто выйти из сети и больше не залезать в ви-капсулы, но прорыв обороны здесь и еще в нескольких секторах грозит обрушением всего фронта и положение сопротивления будет крайне хреновым, если нас вообще не разгромят. Победа корпоратов и стоящих сейчас над ними Богов Хаоса — означает, что падет и Алион. И тогда нас с Лаской рано или поздно поймают. Так что, если мы здесь выживем, сбежав, это всего лишь отсрочит нашу смерть. Так что мы должны выстоять любой ценой.