Дэни закрывает глаза и выдыхает.

– Пожалуйста, давай оставим это на потом, – просит она. – Все, что я могла сказать о старшем инспекторе Фримен и Бакстерах, остается между нами. А рассказывать об этом дальше или нет – это мое и только мое решение.

Местная криминальная семья Бакстеров монополизирует поставки наркотиков в нашем районе. Отец Дэни, старший инспектор Джек Каш, всю жизнь их преследовал. Пытаясь обелить его имя, мы с Дэни узнали, что местный викарий, преподобный Эдриан Уитерс, был замешан в их преступлениях. Закончил он плачевно, и потом в одном старом картотечном шкафу викария был найден тайник с наркотиками. Из комментария Фримен Дэни поняла, что та тоже знала о тайнике. Еще большее беспокойство вызывал тот факт, что нож, которым ударили Мэта, был спрятан в том же шкафу, а после смерти викария исчез.

– Я понимаю, что ты хочешь сказать, Дэни. Но твое беспокойство обосновано.

Она подходит к изгороди в задней части сада и говорит уже тише:

– У меня нет доказательств. Фримен – офицер с кучей наград. Все в участке ее уважают.

Я знаю, что Дэни просто разрывается. Она испытывает непреодолимое желание сделать так, чтобы полиция Хадли добилась успеха. Я, возможно, даже готов поверить, что в полиции процветает коррупция, а вот ей куда сложнее это принять. Полиция Хадли была константой на протяжении всей ее жизни. И в глубине души она просто не хочет верить, что в ее команде может существовать криминал. Я беспокоюсь, что она слишком охотно закрывает на это глаза.

– Дэни, кто-то взял нож. Мы оба это прекрасно знаем.

– Дело не в ноже, Бен. Дело в доверии! Я тебе доверилась, а сейчас я прошу тебя оставить это дело. И речь сейчас о тебе и обо мне.

– Но если окажется, что ты права?

– Я знаю, ты готов на все, чтобы написать историю…

– Только если она правдива…

– Ты меня не слушаешь. Это касается нас. Если ты хотя бы намекнешь Элизабет Джонс о Фримен, я тебя никогда не прощу.

Я тянусь к руке Дэни.

– Не намекну, – говорю. – Обещаю.

Она убирает руку.

– Если ты меня предашь, Бен… Это конец.

Уилл Эндрюз сидел на кровати и смотрел в телефон. Час ночи. Он написал еще одно сообщение Исту. Это было третье сообщение, которое он отправил после закрытия ресторана. И не получил ни одного ответа. Со второго этажа он видел, как Ист сидит на террасе совсем один и курит. Потом он вышел на тропу у реки и исчез во тьме. Уилл так и не понял, куда тот ушел.

Он снял свитер со стула, что стоял возле кровати, и вышел на просторную лестничную площадку дома. Спустился по холодным мраморным ступеням на первый этаж. Прошел мимо витражной входной двери, бросил взгляд на огромную гравюру Хокни, что висела в конце коридора. На кухне он взял бокал из французского хрусталя, налил в него прохладную воду из крана, а потом сел за сделанный на заказ остров с кварцевой столешницей. Все, что сейчас было в его доме, выбирал Ист. Да, они все это покупали вместе, но, если посмотреть вокруг, можно понять, что весь интерьер выполнен в экстравагантном стиле Иста. Уилл знал, что ему здорово повезло жить в доме в стиле ар-деко с видом на пруд, но они были не менее счастливы в двухкомнатной квартире в Хадли, когда он еще работал в городе. Не нужны ему все эти атрибуты, которые давало богатство. Но про Иста, возможно, так не скажешь.

Телефон зажужжал. Желудок сжался, он быстро достал телефон и увидел, что это сообщение от Нейтана.

Уилл видел, что Нейтан все еще пишет. Поэтому не стал отвечать.

Уилл неотрывно смотрел на экран. Через пару секунд он все же ответил.

Как бы ненавистна ни была ему эта мысль, а все-таки Каубридж – настояший дом Нейтана. А Бивены – его настоящая семья.

В ответ он смог написать лишь это.

Когда он нашел Нейтана – и совсем не важно, что поначалу это было весьма болезненно, – тот наполнил его жизнь новыми удивительными красками. Уилл начал смотреть на жизнь и благосостояние иначе, понял, что может подарить сыну новые возможности. Жалел он только о том, что они не встретились раньше.

Уилл услышал, как открылась входная дверь. Ист захлопнул ее за собой, после чего прошел через коридор на кухню. Уилл молча поднял на него взгляд.

– Не смотри на меня так, – сказал Ист и врезался в угловое кресло. – Я думал, ты уже спишь.

– Мне немного любопытно, где ты был, – сказал Уилл, видя, что Ист измотан. – Очередной журналист?

Он имел в виду тот шум, который доносился до него из ресторана.

– Хуже. Пьяные женщины гуглили его фотографии. Наверняка об этом сейчас говорит весь интернет.