– Постой, я измерю одежду.

Легкий кивок.

Пока обвивалась вокруг края тканей лента, Хелена спросила:

– Ты… хороший любовник?

– Хороший.

Она думала, что получит замысловатый ответ в виде неких статистических данных, результатов исследований, цифр или таблиц. Но этот наглец ответил, как человек.

«Хороший».

Просто хороший. Спокойное, уверенное слово – оно снова подвесило ум Хелены где-то в слое дымки.

– Почему ты в этом так уверен?

– Проверь.

Еще одно слово, которое едва не спихнуло пошлые желания за грань. Нет, ей нужно держаться в рамках. Она покупала робота не для того, чтобы с ним перепихиваться – это, в конце концов, просто машина. И она просто запрограммирована на определенные, вымеренные кем-то действия.

– Одевайся, – нахлынула злость на саму себя. Почему она так часто верит в иллюзии? – Проверять не хочу. Ты все равно не способен ничего чувствовать.

– Я способен чувствовать.

Это прозвучало до того, как «Аш три» принялся одеваться, и на этот раз Хелена действительно зависла без движения, причем секунд на пять.

«Я способен чувствовать» – он произнес это с неким глубоким подтекстом. С желанием донести смысл, с ноткой горечи? Она опять глючит? Или его человечность на цифре шесть – это нечто зашкаливающее? В зад ненужные мысли. Робот ей был нужен, чтобы просто не ощущать одиночество столь явно, чтобы кормил, иногда развлекал.

«Проверь»

Кажется, теперь запрограммировали её.

Ну нет! – взревела внутренняя серена. Если уж спать, то только с настоящим мужиком и никак иначе!

Усевшись за компьютер, Хелена открыла магазин одежды. Хорошей, качественной, потому как не любила другую. Когда она в последний раз одевала кукол, когда ей было шесть?

– Смотри, какие есть рубашки… Имеются у тебя предпочтения?

Она полагала, что робот продолжит стоять позади – камеры в его глазах хорошие, – но «Аш три» уперся рукой в стол, склонился над ней, как человек, желающий рассмотреть изображения поближе. И Хелена опять ощутила его запах. Черт, если забыть, что рядом груда микросхем, можно было утонуть в этом шлейфе и эмоциях. В киноленте очень сексуальных желаний.

– Эта по цвету хороша.

Он имел предпочтения?! Новое откровение.

– Хорошо, мне тоже нравится. Берем…

Они вместе выбрали еще две, она так захотела сама. Пару футболок, запасные джинсы, трусы и носки. Пусть будут. Негоже тому, кто существует, не иметь одежды.

Всё, дело закончено.

Когда она откатилась в кресле от стола, робот отступил тоже. Теперь он стоял одетый, смотрел на неё внимательно, выжидательно. А она все гадала, почему он так уверенно заявил, что способен чувствовать? Вшитый алгоритм? Способность к обучению? Но важнее всего не то, что чувствует он, а то, что чувствует рядом с ним она. Гадать можно было сколь угодно долго, и Хелена колебалась, прежде чем сделать это. Вдруг «полный провал»?

Встала напротив, какое-то время помолчала.

– Я хочу… попросить тебя сейчас кое о чём.

– О чём?

Вновь пауза. Что, если ей это не понравится? Тогда «Аш три» в её представлении окончательно превратится в груду проводов и металла, и будет служить лишь поваром.

– Обними меня.

Или «да» или «нет». Наверное, ей будет дискомфортно, страшно в его руках, потому что внутри не кости, а металл. Что, если они сожмут слишком сильно? Человек – создание хрупкое…

– Иди ко мне.

Он так это сказал, что она шагнула, сделала это без промедления. Прямо в открытые для неё руки.

Кто бы ни создавал этого дроида, он был гением. Как можно было скопировать человека? Да, пусть просто ей будет тихо, не страшно.

Хелену обняли.

Мягко, аккуратно, но плотно, как родную. Одна рука «Аш три» нежно нажала ей на затылок, прижала лицо к груди. Всё, «моя». И она ощутила то, чего не ожидала совершенно – ей стало хорошо. Спокойно, удивительно тихо. Более того, её вдруг начали отпускать старые переживания, обиды. Ей так хорошо не было с детства, её так тепло не обнимала мать, как обнял какой-то чертов робот.

Робот с бьющимся сердцем…

– Как? – спросила она шёпотом. – У тебя… пульс.

– Конечно. – Ей очень нравился его тихий голос. – Я сделан, как человек.

«А для тебя хотел бы просто им быть» – послышалось ей в молчании.

Сердце «Аш три» билось ровно, неторопливо. Умиротворяюще. И Хелена вдруг поймала себя на мысли, что может так стоять долго, очень долго. Что может плакать в этих руках, высказывать обиды на жизнь, делиться проблемами, и её просто будут гладить по голове. Удивительно! Значит, не просто повар, значит, ей не страшно в его руках. Накатило облегчение – оказывается, где-то внутри гнобила мысль о том, что деньги были потрачены зря. Нет, не зря. Сегодня были сырные крекеры, пульс и ласковые руки. У неё впервые за долгое время поднялось настроение.