— Д-да, С-скотт (доктор заговорил тише, без визгливых интонаций в голосе). Я…я, на самом деле знаю немного.

— Вот с этого и начнём (ведущий смягчился и голос его стал доброжелательным). Именно вы проводите экопроверки на территории производств? Говорите только правду, как только вы с неё свернёте, будьте готовы к последствиям.

— Д-да, я. Я инспектор по экологической безопасности от департамента здравоохранения и охраны окружающей среды. Н-но, если я сейчас начну говорить правду, мне конец, вы же понимаете.

— Можете не бояться, после этого разговора вы выедете из студии в сопровождении охраны. Доберётесь домой, быстро соберёте вещи и будете готовы к транспортировке. Мы оформим ваш перевод в Вашингтон на первое время, для вас и вашей семьи. Хочу напомнить всем, о ком пойдёт речь, что любая агрессия, попытка давления или покушение на доктора Вонга будет расцениваться, как действие против американского народа и существующей власти.

— Д-да, да, спасибо, Скотт (голос Вонга дрожал). Я, как раньше уже сказал, инспектор по экологической безопасности. Мне платили деньги за то, что я подписывал документы без проверки. Я…я на самом деле пытался помочь рабочим, н-но меня никто не слушал. Мало того, мне пригрозили, что я лишусь должности и лицензии, если информация выйдет за пределы департамента.

— Стандартная схема давления (ведущий усмехнулся). Мне кажется, что в эшелонах власти Стронгтауна требуется чистка, как в своё время в…(помехи)…

— Приехали, — Карла притормозила возле покосившейся вывески на въезде в посёлок, на ржавых железных воротах висела порванная и выцветшая жёлтая полицейская лента. — Тут сейчас засилье бродяг, так что держите стволы наготове.

Посёлок встретил их запустением и загаженными мусором дорогами между трейлеров. Трейлеры были сплошь дешёвыми, от «РосКо» или «Камски». Прилегающие участки, на которых в лучшее время цвела трава и цветы в клумбах, теперь пластами лежала пожелтевшая труха. При резких порывах ветра противно скрипели и поворачивались забытые всеми железные петушки.

Двери домов рядом начали открываться и оттуда, начали выбираться люди. Страшные это были люди, поломанные, с дрянными лицевыми протезами, в одежде, подобранной в контейнерах армии снабжения. Вперёд выдвинулся один из них, худой, высокий в красном тёплом пуховике, из рваных щелей которого клоками торчал грязный наполнитель. Он был выбрит, но нечёсан, его всклокоченные седые волосы торчали в разные стороны и вряд ли за последние годы встречались с расчёской. Лицо старика, морщины которого говорили скорее о нелёгкой судьбе, нежели чем о возрасте, выдавало удивление и даже недоумение появлением гостей.

— Кого принесло в наше обиталище, — его громкий и чётко поставленный голос никак не вязался с внешностью. — Разрешите вас поприветствовать.

— Аха, только близко не подходите. Не хватало мне ещё вшей от вас подцепить, — брезгливо поморщилась Карла.

— Вши не виноваты в том, что люди их так не любят. Да и с водой здесь проблем нет, так что мы даже возможность мыться имеем, — старик засмеялся, но потом его скрутил кашель, он согнулся пополам, пытаясь побороть его.

Его поддержала за руку старая женщина, тоже худая и морщинистая. Одета она была бедно, но одежда в отличие от той, что была на старике, была чистой и с виду целой.

— Меня зовут Старым, — произнёс он, когда кашель стих. — Прошу прощения за первое впечатление. Мы не бродяги, как может показаться. Здесь все те, кому не повезло в жизни. Моя паства — это те, кого компании выбросили на свалку жизни.

— Хватит слезливого нытья, — Карла вышла из себя. — Кто хочет, может выкарабкаться из любой ситуации. А вы тупо решили ни хера не делать, только строить из себя обиженных.

— Да что ты можешь об этом знать? — старик поднял руку и остановил мужчину без правой руки, который качнулся в её сторону, лицо калеки скривила злая гримаса. — Мы не ищем ссоры, мы здесь для того, чтобы жить в покое. Лучше бы вам покинуть поскорее нашу территорию.

— Это не ваша территория, — Карла мотнула в сторону Марка головой. — Этот парень отсюда, ему нужно осмотреть дом, в котором он жил.

— Этот парень выжил здесь? — протянула старушка. — Пойдёмте, я провожу вас. Можете не бояться, если не будете больше провоцировать наших друзей. Где ваш дом?

— В том-то и дело, мы не знаем, — Нора вышла вперёд. — Там нехорошее убийство было, женщину разделали.

— Четвёртый дом с конца, — отозвалась толстая мексиканка в дырявом сером платье в горошек, ткань на платье истончилась со временем и держалась теперь на честном слове. — Плохой дом, храни наши души пресвятая Магдалена. Аура плохая, в нём никто жить не стал.

Старушка кивнула и заковыляла по дороге, держась за правый бок, с ними пошла та самая мексиканка, Хуанита, и мужчина в рабочей спецовке, заляпанной машинным маслом, невысокий и с неаккуратной бородкой. Мексиканка рассказала, что они нашли это место случайно. Они едва улизнули от департамента трудоустройства и надзору по безработице, когда их в очередной раз попытались отправить на поселение в рабочий посёлок по переработке вторсырья из города. Карла зло фыркала, но молчала, стараясь не смотреть даже в сторону местных жителей.