Когда Олейников завершил лечение, выглядел не очень здоровым, зато абсолютно счастливым. Я хотел было поддержать его, чтобы он не упал, но он жестом показал, что всё в порядке. Ровным шагом дошёл до кресла в углу и с удовольствием рухнул в него, потом попросил медсестру принести кофе.

— Поздравляю с первым успехом! — сказал я и протянул ему руку. — Как самочувствие? Похоже, не очень?

— Да нормально всё, сейчас отойду, — вяло улыбнулся он и ответил на рукопожатие. — Кажется я начал понимать, как это работает. Если бы прочувствовал раньше, то и дырку на лёгком залечил бы меньшей кровью. Но, до недавнего времени я и так не мог, звал более опытных коллег на помощь. Спасибо вам большое, Александр Фёдорович, за науку.

— Да пожалуйста, — улыбнулся я. — Но надо ещё попрактиковаться. Результат есть, но можно было то же самое сделать с меньшими энергозатратами. Придёт с опытом довольно быстро, вы хороший специалист, а будете лучшим, я уверен.

— И на добром слове спасибо, — сказал он и припал к чашке горячего напитка, вторая предназначалась мне. Запах чарующий, грех отказываться. — Следующие пациенты мои, не возражаете?

— Да ради Бога, — хмыкнул я. — Главное не переусердствуйте, чтобы не пришлось вас ловить. Тогда теперь я посижу в сторонке с вашего позволения.

— Так и присаживайтесь, ещё немного поработаем и обед. Мы заказываем обычно из ближайшего ресторана. Надеюсь не обидитесь, на вас я тоже заказал на своё усмотрение.

— Доверяю вашему вкусу, — ответил я, — усаживаясь в свободное кресло. Теперь я выступлю в роли наблюдающего куратора. Непривычно как-то, но надо же когда-то начинать.

До обеда и после него всех пациентов с травмами Олейников взял на себя. Я же занимался мелочёвкой, пока он медитировал и восстанавливался. Техника воздействия тонкими пучками у него получалась всё лучше с каждым разом. Что говорить, способный ученик попался.

К концу рабочего дня за мной зашла медсестра, с которой мне предстоит работать с завтрашнего дня. Я попрощался с Павлом Алексеевичем, обменялся с ним наконец номерами телефонов и пошёл знакомиться с новым рабочим местом.

Мой кабинет ничем не отличался ни по оформлению, ни по оснащению, все они были одинаковые. И это правильно, все должны работать в равных условиях, а выделяться нужно искусством, а не обстановкой. Я перепроверил содержимое шкафов, наличие необходимых наборов инструментов и расходных материалов. Вполне можно завтра начинать.

Домой я вернулся около шести вечера, так что оставался вагон и маленькая тележка свободного времени, чтобы заняться саморазвитием. Единственный кабинет был занят, там отец завис над очередной грудой бумаг. Ему их сюда привезли что ли? Да легко, всё, что касается закрученного с нашей подачи дела, могут доставить спецагенты в закрытых пакетах с грифом «секретно», даже не зная, что и кому они доставляют. Меньше знают — крепче спят.

Под левой рукой у отца лежала потрёпанная папка с неровно торчащими листами бумаги. Понятно, в кабинете посидеть не получится, пойду к себе в комнату. Стоило мне развернуться на пороге, как он меня окликнул.

— Подожди, — сказал он и дождался, когда я снова развернулся к нему. — Может тебе всё-таки интересно, что находится в этой папке?

Он ткнул пальцем в ту самую потрёпанную, и, улыбаясь одними глазами, хитро посмотрел на меня.

— Неужели это то, о чём я думаю? — удивился я, в душе надеясь, что моё предположение верно. — Описание моего медальона?

— Оно самое, — ухмыльнулся он и протянул папку мне.

— Но как? — я реально был в шоке. — Нам ведь нельзя связываться ни с кем.

— Снова спасибо Белорецкому, хитро подмигнул отец. — Я сказал ему у кого эти документы, а он сделал официальный запрос в архив, обосновав его тем, что эти документы нужны для проведения следственных мероприятий, так как медальон имеет непосредственное отношение к некоторым событиям.

— Но, — начал я, но отец тут же перебил.

— Да, я понимаю, он воспользовался служебным положением можно сказать в наших личных целях. Но, узнав, что этот медальон уже спас однажды наши жизни, он больше не задавал вопросов, забрал эту папку и передал мне через специального курьера авиапочтой.

— Как-то тоже рискованно это всё. Не вычислят нас через этих курьеров? Сначала паспорт, потом эта папка.

— Зря паникуешь. Там целая цепочка перемещений и документ в итоге попадает человеку, который нас курирует пока мы живём в Ярославле. Так что всё нормально, на вот, изучай.

Я забрал у него папку и ушёл к себе в комнату. Снова планы неожиданно изменились, мне теперь непременно надо изучить эти документы, будем знакомиться со своим серебряным спасителем поближе.

Половина записей мне была непонятна, это были технические чертежи и данные, которые в состоянии расшифровать только специалист, занимающийся изготовлением подобных изделий. Значит нужен опытный артефактор. Единственное, что я отчетливо понял, что камень в центре можно заменить, но опять же с кучей непонятных технических подробностей. Главное, что это возможно, а специалиста мы найдём.