— Так, — сказал Николай, ещё раз на всякий случай озираясь и потирая руками. — Здесь вроде всё, поехали теперь вашу усадьбу смотреть.

— Да это потом, Коль, — махнул я рукой. — Нам главное сейчас побыстрее клинику запустить, дом подождёт

— Так, Александр Петрович, не мешайте мне работать! — вполне серьёзно без тени улыбки сказал он. — Я должен увидеть всё, чтобы ориентироваться по объёмам и времени.

— Ну хорошо, — пожал я плечами, — надо так надо.

На следующий день я Николая так и не увидел. Скорее всего ещё занят на предыдущем объекте. Зато днем приехало несколько грузовиков, в которые рабочие погрузили весь выдранный из стен и полов хлам и увезли. А после обеда приехал большой фургон с упаковками досок и расходников для дверных проёмов. Ещё какие-то коробки, ящики, мешки. Всё сложили в регистратуре. Мы с Илюхой оставались в клинике следить за процессом погрузки и разгрузки на весь день, а вся моя семья пока занималась домом вместе с прислугой.

— Ну ты хоть расскажи вкратце, чем ты занимался всё это время, пока вы прятались? — спросил Илья, когда мы устроились в моём кабинете пообедать. — Жили в лесу в землянке и охотились на лосей?

— Это ты сейчас сам придумал? — хихикнул я. — Или рассказал кто?

— Чё, серьёзно в землянке? — от удивления он чуть не выронил кусок котлеты изо рта.

— Не жили мы ни в каком лесу, успокойся, — отмахнулся я. — В Ярославле мы были. Охота не понадобилась. Поселили в большой квартире, вполне приемлемо. Я даже на работу ходил.

— Фигасе, а я думал, что вы из дому вообще не выходили.

— Ну работал только я, чтобы нарабатывать навык. Заодно ещё занялся преподаванием.

— Преподаванием? — ещё сильнее удивился Юдин. — И кого ты учил? Медсестёр?

И тут только до меня дошло. Я же своим методом с Илюхой ещё не делился. Значит ликбез в Питере надо начинать с него. Самое главное, он об этом никому не расскажет, в этом я уверен. Надо было из дома тубус с плакатами взять. Но я решил не откладывать до завтра, а начать прямо сейчас. Содержание плакатов я помнил наизусть, сам ведь их проектировал. В столе нашлись чистые листы бумаги и пара карандашей.

— Так, Илья, смотри сюда внимательно, — начал я, попутно воспроизводя рисунок с первого плаката. — Все лекари делают вот так, но на это уходит очень много энергии. Если делать вот так, то эффект получается такой же, но затраты в несколько раз меньше, понимаешь?

— Неа, — сказал Илья и покрутил головой.

— Ладно, начнём всё сначала.

Я старался по полочкам выдать всю информацию, которую вычитал в той уникальной книге. Жаль не взял её сейчас с собой. То ли Юдин слишком правильный ботаник, но донести до него суть процесса оказалось почему-то нелегко. Я уже собирался сдаться и сделал паузу, пока он водил пальцем по моему рисунку, но внезапно его осенило.

— Твою мать! — воскликнул он, вскочил со стула и начал ходить из угла в угол. — Это же всё просто, как я сразу не въехал? И ведь об этом никто не знает! Кстати, откуда у тебя эта информация?

Он резко остановился передо мной и подозрительно уставился. Ну раз я начал, то я и продолжу. Я рассказал ему про первооткрывателя метода и гонения на него, запрет преподавания этой техники и его причины.

— Так что ни слова ни одной живой душе, Илюх, понял?

— Очень смешно сейчас, — всплеснул он руками и снова начал мерить комнату. — Ты там половину Ярославля научил уже, а меня только сейчас, да ещё и не рассказывай!

— Вовсе не половину Ярославля, а лекарей одной клиники, где работал.

— И они дали клятву о неразглашении? И кроме них никто не узнает?

— Ну разве что ещё коллегия лекарей Ярославля.

— Капец! — Юдин застыл на месте и уставился на меня, как на потенциального покойника. — У тебя точно всё в порядке с головой? Тебя ещё инквизиция не ищет?

— Я понимаю, сто ты сейчас считаешь меня дебилом, — хмыкнул я. — Я естественно думал об этом, но мне немного развязало руки то, что меня постоянно охраняли полицейские, плюс я там был с другими документами на другое имя. Даже если они доложат в Москву, никто нигде не найдёт теперь Александра Фёдоровича Иноземцева.

— Ну допустим, — кивнул и махнул рукой Илья. — И что тебе сказали в коллегии?

— Что они не готовы разрешить преподавание данного метода, так как не могут исключить возможный вред пациентам или лекарям.

— Но ты всё равно преподавал?

— В клинике где я работал. По просьбе, с согласия и с поручительством главного лекаря клиники. Он мне гонорар выплатил в несколько раз больше, чем мои смелые надежды.

— Эх, быстрее бы клиника заработала, — с тоской вздохнул Илюха. — А то уже руки чешутся. Если всё это так, как ты говоришь, то я до фига чего смогу сделать.