Метта покачала головой.

Мы осторожно спустились вниз. Усадьба не спала и, наверное, будет бурлить еще сутки, как минимум, однако нам удалось незаметно выйти за ворота.

Неподалеку нас ждал мотоцикл, на котором приехал Яр. Пришлось клятвенно заверить фокса, что мы замышляем только шалость.

Добрались до особняка Горбатовых мы через полчаса. На дворе уже четыре утра — самое время, чтобы влезть куда-нибудь без спроса.

Управлять байком одной рукой, конечно, дело нелегкое, но иного варианта не было. Я припарковал мотоцикл в переулке, откуда виднелся дом, и оценил риски.

А они были высоки Мне совершенно не хотелось отпускать Аки одну в этот смертельный капкан, но я сам едва на ногах держался, да еще и эта рука, чтоб ее. Японка же была куда свежее, да и еще с ее талантами проникнуть в усадьбу в поисках Лизы удастся куда быстрее и эффективней.

Но я все равно сомневался.

Родовое гнездышко Горбатовых мы видели еще во время нашей вчерашней поездки на аукцион — огромный и трехэтажный грозный особняк, в котором горело одно-единственное окошко.

— Похоже, его благородие еще не спит, — ухмыльнулся я, чтобы немного разрядить нервозную обстановку. — Готова?

Аки, сидящая позади, прижалась ко мне еще крепче.

— Да.

— Как твоя геометрика? — вдруг вспомнил я, когда моя подруга слезла с байка.

Она нахмурила лоб и вытащила кристалл. Тот был совсем тусклым.

— Неее, так не пойдет! — покачал я головой и вложил ей в руку свою ярко-горящую пирамидку. — Держи и не спорь. И не экономь! Тебе этой ночью понадобятся все твои силы.

— Я… Хорошо, Марлин-сан, — кивнула Аки, и ее уши покраснели. Затем она приблизилась к моему уху и шепнула: — Я ваша навек.

— Это я уже слышал, — улыбнулся я и погладил мою верную ниндзя по щеке. — Но все равно будь осторожна. Давай. Одна нога здесь, другая там! Не бойся, я всегда буду с тобой.

И это было правдой. Пара жучков Метты уже плотненько сидела в ее ушках, а один пристроился между зубами. Мы с ней могли общаться в режиме нон-стоп.

Кивнув, девушка побежала в сторону усадьбы. Скоро тени скрыли ее, а я, заведя байк подальше в переулок, направился в подъезд ближайшего дома. К счастью, дверь была открыта, и через пару минут, я не без труда, но забрался на крышу. Оттуда открывался хороший обзор на дом Горбатова.

Пристроившись за поручнями, я посмотрел в бинокль. Все было спокойно.

— Илья, они готовы, — доложила Метта. — Можешь говорить.

— Слышишь меня, мразь? — спросил я. — Слышишь, говорю?

Родя Горбатов чувствовал себя как измочаленный кусок отбивной. Очнувшись, он скривился от страшной боли по всему телу.

— Ох-ох-ох…

В ушах еще стоял жуткий рев бензопилы, а перед глазами плавал образ двухметровой бабы-автомата. Родя больше ничего не помнил… Все заволокло поволокой.

И вот он здесь, а вокруг ничего, кроме темноты.

— Где я?.. — слетело с его губ, и Горбатов-младший снова скривился. Говорить оказалось до одури больно.

Кажется, он прикусил язык. Кажется, правый глаз не открывается…

Попытка встать привела только к новой вспышке боли. Родя дернулся, а затем все завертелось и — бах! — щеку обожгло болью. Видать, очнулся он привязанным к стулу, а теперь лежал на холодном полу.

— Эй, кто-нибудь! — взвыл Родя, и вдруг где-то раскрылась дверь. — Я здесь! Здесь! Ма-а-а-ама!

Послышался стук каблуков, и у Роди упало сердце. Нет, эта не мама, а тот самый! Тот самый стук!

Затем на пол упал лучик света, и из темноты вышла она — двухметровая железная баба-горничная. К счастью, бензопилы у нее не было, на руках она держала ту самую черную кошку.

— Отпусти меня, сука! — простонал Горбатов, собираясь с силами. — Ты вообще понимаешь, кто я такой?! Ты хоть слова понимаешь, жестянка? Где твой хозяин?!

Автомат-горничная медленно подошла к нему и где-то полминуты молча смотрела на Родю своим нарисованным глазом.

Как ни странно, но больше всего Родю беспокоила кошка — ее разноцветные глаза как-то странно мерцали.

— Ты… — простонал Родя. — Ты за это ответишь! Я Горбатов! Горбатов!

Ничего так и не сказав, баба опустилась на корточки и аккуратно поставила кошку на пол. Та, потянулась и, мягко ступая лапками, приблизилась к лицу Роди.

О, нет! — сжал зубы он. Они чего собрались скормить его коту?!

Кошка подошла вплотную и открыла зубастую пасть.

— Нет! Нет! — заверещал Родя. — Брысь! Брысь!