Джузеппе поднял нечесаную, растрепанную и грязную голову с каменного пола. Успев уже давным-давно смириться с участью жертвенного ягнёнка, он с изумлением наблюдал за жрецами, которые переглядывались меж собой за железной решёткой.

— Ч-что стряслось? Что это за дрожь? — воскликнул стражник.

— Мои силы! Они пропали! Какого хрена?! — заметил второй.

— И мои! Благословение Пернатого Бога! Оно пропало! — ошарашенно смотрел на свои руки третий.

— Тише вы, а если рабы услышат? — рявкнул первый на них.

— Ой! Я и забыл! Но мы ведь и так с ними справимся, не так ли?

— Ты реально хочешь испытать судьбу?

Глаза Джузеппе вспыхнули алчным пламенем. В его груди снова вспыхнули уже было потухшие угли. Ярость накрыла его с головой. Но не та, что заставляет тебя потерять рассудок.

Нет, эта ярость была холодной, точно проточная вода. Ледяная, колючая. Джузеппе осмотрел свою камеру. Вместе с ним на кучках соломы лежали пять таких же оборванцев, которым и одежды-то нормальной не выдали.

В голове Джузеппе сформировался рискованный план. Идея, которая может повлиять на всё его будущее.

— Нельсон, — парень подполз к своему товарищу. Тот лениво открыл левый глаз, давая понять, что слушает.

— Мне нужна твоя помощь.

— Какого толку?

— Ты же актёр бывший, верно? — спросил Джузеппе.

— Актёров бывших не бывает, — скривился Нельсон.

— Это то, что мне сейчас и нужно, — кивнул Джузеппе. — Значит, слушай сюда, у меня есть план…

Спустя несколько минут из их камеры раздались харкающие звуки. Казалось, будто кого-то выворачивает наизнанку.

— Стража! Стража сюда! Быстрее! Тут человеку плохо!

Жрецы отозвались на вой Джузеппе, подбежав к камере.

— Чего тебе?

— Там, там, Нельсон! — воскликнул парень. — Он съел что-то! Он говорит, что видит Пернатого Бога! С ним что-то стряслось! Это же по вашей тематике! Помогите ему!

Жрецы недоуменно переглянулись. Они снова посмотрели на Нельсона. Тот и вправду выглядел так, словно в него вселилась какая-то неведомая сущность. Благословение от их Бога? Но тогда почему они сами утратили связь со своим покровителем?

Желая разобраться, жрецы решили посмотреть на парня повнимательнее.

— Отойди, — приказал главный из тройки и полез за ключами. Вскоре камера была открыта, и стражники вошли внутрь.

Первый из них склонился над Нельсоном. Оставшиеся двое остались караулить вход.

Этого только Джузеппе и дожидался.

В стремительном рывке он оказался за спиной третьего. Обвил его шею своими руками и взял на удушающий.

На второго налетели ещё двое игроков в камере. Первого же пырнул Нельсон заточкой прямо в левый глаз.

Жрецы сопротивлялись, естественно, они сопротивлялись! Никто не хочет умирать! А уж тем более такие фанатики, как они, которым Пернатый Бог давным-давно обещал вечную жизнь в рядах своей паствы.

Однако жрецы явно расслабились. Они привыкли иметь куда более высокие характеристики, нежели простые игроки. Местные жители не прокачивали свои уровни в сражениях не на жизнь, а на смерть с фауной мира Системы.

Нет, они пришли на всё готовенькое благодаря своему покровителю и благодаря бесчисленным жертвам из таких новичков, как Джузеппе и Нельсон.

Оттого их боевые навыки были средними, в лучшем случае. Джузеппе до боли сжал зубы, когда жрец в плену его хватки попытался выцарапать глаза своему пленителю. Но у того ничего не вышло. Наконец, жрец затих, и Джузеппе отпустил тело своего врага. С детским удивлением он смотрел на то, как трупы жрецов исчезали во всполохах света.

За этим следили и остальные пленники в других камерах.

На негнущихся ногах Джузеппе дошёл до места, где пропало тело первого жреца. Поднял связку ключей, тряхнул ею несколько раз, оценивая вес свободы, которую они наконец-то заполучили.

После стольких дней унижений и насмешек, отчаяния и страха. Они… наконец-то добились своего.

— Мы! Не будем. РАБАМИ! — взревел парень.

И нижние уровни затряслись от слаженного рёва игроков.

— Мой Король, — окликает меня Проходчик.

— Слушаю, — отзываюсь я, сбрасывая очередного жреца с лестницы.

Штурм пирамиды в разгаре. Враг ослаб, но всё ещё отчаянно сопротивляется, цепляясь за каждый этаж своей цитадели. Жрецы уже осознают своё поражение, но, собственно, выбора у них нет.