____

Палата1 — Богатое здание, дворец.

Обессиленный я заполз в таверну где меня уже дожидался слуга чтобы довести до купальни. Вода, в которой плавали травы, оказала тонизирующий эффект. Освежив разум и тело, поднялся в комнату где и лег на кровать доставая книгу.

Архи Доминус

Гласило название артефакта. Темная обложка, как и прежде манила, оставляя написанное сплошной загадкой.

Раскрыв книгу, с интересом всмотрелся в знаки. Идеально нарисованные, они по-прежнему не раскрывали вложенный в них смысл. Перелистывая страницу за страницей, остановился на картинке с изображением человека. Чёрточки указывающие на конечности, грудь и голову, могли бы многое рассказать, но разобрать написанное и погрузиться в тайны, что оставил неведомый писатель, я не мог. Словно дитя малое, рассматривал картинки, надеясь научиться читать. Но и это было увлекательным занятием. Рассматривая рисунок человека, каждый раз подмечал всё больше деталей. Голубая нить, перечертившая тело надвое, несла в себе больше информации чем я усмотрел в начале. Состоящая из множества десятков маленьких нитей, незаметной паутиной расходилась по телу, в некоторых местах переплетаясь на манер лимфа узлов, образуя свою, удивительную систему, с заложенной в ней несомненно важной функцией. Это очень завораживало, оставляя больше вопросов чем ответов.

In tar, in the djatyrn (Ин-тар, ин-з(ж)э затурн.)

Гласила надпись над следующим рисунком.

Изображение больше всего походило на Пифагорейский пентакль, только с небольшими отличиями. Сами линии были грубые, начерченные углём с оттенком оранжевого цвета. Вокруг звезды были нарисованы руны, аккуратно вплетаясь в общее полотно, они довершали идею. Рядом был ещё рисунок, что внешне схож с первым, но при этом различались детали. Различия были заметны сразу. Цвет линий более тусклый, сами руны подсвечены не оранжево-красным, а блекло голубым цветом. Самих пяти конечных звёзд две, обе наложены друг на друга, а их вершины развернуты в разные стороны. Нижняя словно тень, повторяла лишь форму.

И вновь, стоило чуть подольше задержать взгляд на рисунок, и смысл его стал дополняться, разворачиваясь новыми гранями. Изображение с человеком и пентаграммой было взаимосвязаным. Если я правильно понял, без ключа изображённого на первой страницы, приоткрыть завесу тайны на следующей не выйдет.

Я достал листок и несколько купленных карандашей из пишущего металла. Аккуратно перенося на листок линии пентаграммы я размышлял. "Видимо на иллюстрации показан принцип использования этой магии, возможно, благодаря первому рисунку, можно разобраться и со вторым. Закончив чертить, улёгся на кровать. Положив рядом книгу, незаметно провалился в небытие.

***

Холодный сырой воздух пробирал до костей, а полутьма давила. Я находился в катакомбах. Будучи растерянным, вертел головой в поисках выхода. Небольшой проход был найден за поворотом. Раздвинув лианы, что мешали пройти, сделал шаг вперёд.

Тело пронзило болью, скрутившись, стал царапать грудь, внутри которой, по артериям, текла лавовая река, разбиваясь по протокам вен, разносила пылающую кровь по всему организму. Спазмы боли прошли спустя минуту, напоминая о себе только призрачными отголосками. Поднявшись, продолжил путь по старым коридорам. Галерея, по которой я шёл, была до ужаса мрачной. Сквозняк задувая из щелей, разносил грустные звучания, словно предсмертный хрип человека, умирающего в мучениях.

Когда дошёл до конца, где начиналась развилка туннелей, посмотрел направо. В пустой комнате, что стала обиталищем пауков, рассмотреть что-то было сложно. Вновь раздался гул ветра, сопровождающий могильный холод из недр тьмы.

— Уууу... — очередное завывание ветра испугало.

От этого звука сжалось сердце, мышцы скованные судорогой страха, готовы взорваться, дабы бежать от сюда. Завоняло затхлостью с чем-то приторно сладким. Сил терпеть этот запах не осталось. Развернувшись, и обняв себя за плечи, чтобы хоть как-то согреться, быстрым шагом направился прочь. За спиной раздался скрежет. Подскочив на месте, медленно развернулся, преодолевая толщу животного ужаса.

Из темноты проема вылезла бледная рука, ногтями своим царапая пол.

— Пооомогиии мнееее.... — издал звуки труп. — Пооомогиии мнеее...

Пытаясь вытащить своё раздутое, покрытое бледными личинками тело, мертвец звал меня.

Дыхание перехватило, но я нашёл силы, чтобы развернуться и побежать прочь, под аккомпанемент из стонов твари.

— Куда же ты?! — насмешливым ревом спрашивало оно, — почему не поможешь мне?! — ставший инфернальным голос, пробирал до самой души, пытаясь удавить мысли о сопротивление.

Но я бежал, лишь на последок мельком посмотрел назад. Тело нечисти уже было покрыто трупными мухами. Кожа и мясо стало слазить с костей, становясь падалью. Зловонный ихор, в котором продолжали копошиться опарыши, разлился пятном по каменному полу. Но страшнее всего было лицо... Прогнившее, с проблесками костей и глазами, которые ни когда и не при каких обстоятельствах не могли принадлежать человеку. Жёлтые, словно два фонарика, они неотрывно смотрели на меня, а в вертикальных зрачках, отражалась сама преисподняя. Истлевшие губы растянулись в оскале, а кровь и гной принялся стекать по лицу. Что-то очень быстро схватило тело и уволокло назад в темноту. По туннелю раздался зловещий хохот. Потревоженные мухи недовольно гудели, поднявшись темной тучей.