Ну, магические кристаллы, красивые, только что с ними делать? Я закрыла крышку шкатулки и посмотрела на кота. Может ещё чего покажет. Но он лишь махнул хвостом, спрыгнул со стола и убежал вверх по лестнице, оставив меня здесь одну. Если бы он мог разговаривать, то сказал бы: «Я тебя сюда привёл, дальше сама разбирайся». Я улыбнулась своим мыслям и села в кресло, потянувшись к стопке книг.

Они все оказались о магии, как я и предполагала. Причём, я не совсем понимала, что там написано — прочитать могла, а смысла не осознавала. Это как первокласснику дать почитать книгу университетской программы. Поэтому я их отложила до лучших времён, когда у меня будут знания и я смогу понять, что там. Вернула их на место и придвинула к себе шкатулку. Решила еще раз взглянуть на необычные кристаллы. Открыла её и мой взгляд зацепился за лист бумаги, что был прикреплён к крышке с внутренней стороны. В первый раз я его не заметила, а сейчас…

«Только маг жизни может попасть в эту комнату и читать это послание. Я, Мирона Вэйл, оставшейся каплей магии зачаровала свой дом. Для того, чтобы в нем мог поселиться только маг жизни и, если он будет достоин и чист сердцем и помыслами, мой фамильяр раскроет ему эту комнату, мой кабинет, где я сохранила свои труды и исследования. Я передаю их тебе, мой последователь и надеюсь, что ты сможешь ими разумно распорядиться. Не подведи!»

Ого! А ночь перестает быть томной! Я откинулась на кресле и задумалась. Получается, магесса знала, что её дочь вряд ли сможет оценить магическое наследие и возможно, предполагала, что сама в этом доме жить не будет. Поэтому сделала так, чтобы в итоге здесь поселился маг. Но почему именно маг жизни?

Ответ на свой вопрос я нашла в верхнем ящике стола. Две рукописи, довольно объёмные, очень аккуратно скрепленные и на обложке каждой красивым подчерком выведено: «Магия жизни и гиблые земли» и «Рассуждения на тему, как вернуть утераченную магию».

Конечно же, я сразу схватила про гиблые земли. И сразу узнала ответ на свой вопрос. Первые же строки гласили, что магия жизни — очень редкий дар, который, предположительно, появился на Сантаре благодаря переселенцам из другого мира, который впоследствии запечатали.

И тут я задумалась, а интересно, о каком мире идет речь? Не о том ли из которого я сюда попала? Возможно узнаю об этом прочитав всё до конца. И я продолжила знакомиться с рукописью.

Но в их потомках этот дар иногда проявляется. Распознать его удается не сразу, так как он схож с природной магией и особой потребности в нём в этом мире не было. Да, можно создавать новые виды флоры и фауны, но зачем? Ведь и так всё прекрасно растет и размножается. Но как оказалось, при появлении гиблых земель, он оказался очень полезным, и король взял под личный контроль каждого такого мага. И как бы хорошо им не платили и не даровали особые привилегии, а сохранить не смогли.

«Нас было одиннадцать на весь Озран, — писала Мирона, — мы делали всё, чтобы помочь не распространиться этой заразе, но так как, до конца не понимали, с чем имеем дело, поплатились своим даром и жизнями. Первых пять магов, которые отважились зайти на эти территории, смогли довольно далеко продвинуться и даже спасти и вывести нескольких боевых магов, что были поглощены этой скверной, но и сами они вернулись магически иссушенными, без возможности восстановить свой дар. Именно благодаря их рассказам, некоторым услышанным откровениям королевской семьи и своим наблюдениям, я и смогла написать об этих землях. Четверо других магов, видя, что происходит, просто перебрались в другие королевства. Испугались потерять свою магию. А я и Пьер Баэр, мой возлюбленный, остались до конца.

Пьер предположил, что если создать специальный артефакт, напитать его магией жизни и установить на границах зараженных земель, то гиблый туман дальше распространиться не сможет. Именно соприкасаясь с магией жизни, он отступал, не трогая нас в радиусе ста метров. Но при этом не уничтожался, просто обходил стороной. Артефакт был создан, прошёл испытание и действовал на довольно большой отрезок границы. Такие, создали ещё около сотни. Пьер был так воодушевлён, что потерял всякую осторожность и напитывал эти кристаллы своей магией, как одержимый. За что и поплатился — она у него пропала. Я пыталась её восстановить, и мне даже казалось, что у меня получается, я смогла нащупать ту тонкую грань, что перекрывает магический поток, но судьба распорядилась иначе. При расстановке таких артефактов по границе гиблых земель, Пьер неосторожно зашёл в туман и так как, магией жизни он уже не обладал, то ничего не видел перед собой. Туман перед ним не расступился. Он погиб, упав с обрыва, который не смог рассмотреть.

Я осталась одна. Последний маг жизни.

Я подозревала, что король знает, что происходит, но намеренно всё скрывает. Артефакты, сдерживающие эту скверну, были установлены лишь на половине граничащих территорий, оставшуюся часть была еще не заряжена, но это и не могло быть быстро. Я, как последний маг жизни, могла зарядить один такой в течение месяца.

Наполнив последний из таких кристаллов, я поняла, что и у меня магический резерв перестал восполняться. Те крохи, что еще оставались, я потратила на свой дом. Законсервировала свою любимую теплицу — лабораторию, зачаровала сам дом, подготовив его для моего приемника. То, что дочь продаст его, когда меня не станет, я знала. Также как и знала, что мне осталось недолго».

Я отложила записи. Жаль, что такая сильная женщина, так рано ушла из воплощения. Если бы магия её не покинула, то она прожила бы ещё сотню лет точно и, возможно, смогла бы сделать очень много открытий. Но она так любила своё королевство и была предана ему, что отдала свою жизнь во благо. Я решила в память об этой чудесной женщине создать красивое цветущее растение и назвать в её честь.

Дальше мои мысли потекли в другом направлении, и я опять углубилась в записи. Про гиблые земли, как бы мне было не интересно о них узнать, решила прочесть потом. Сейчас меня интересовали кристаллы, что были в шкатулке и всё об этой редком даре, которым, если верить магессе, я обладаю.