За всеми этими перипетиями я не успела заметить, как наступил обед, а следом за ним пришло время ехать в Алькарик. И новости о возможных связях банды через брата Джулиана Либрема не порадовали.

– Как хорошо, что вы держали в тайне, что владеете этой информацией. К сожалению, в подобных случаях мы обязаны доложить отделу внутренней безопасности, – куратор завис на секунду, а потом продолжил. – Но их присутствие может испортить нам всю игру… Так что, давайте попробуем придержать информацию, пока не продвинемся в своем деле?

Он, конечно, не столько спрашивал у меня, сколько ставил перед фактом, но я в любом случае была согласна. Внутренники перевернули бы все с ног на голову и вывернули бы наизнанку, оставив нас без ниточек, которые либо привели бы к убийце, либо к тем, кто покрывает банду. И зачем это нам? Вот вообще не нужно. Тем более мы уже в Алькарике и можем воспользоваться информацией в своих интересах.

Все же, мы решили вызвать первым Тейта, вдруг он что-нибудь про своего соратника поведает, а может вообще сдаст и подельников из стражи.

Охранники, услышав, кого мы требуем, сердито разворчались, что снова будем их гонять просто так. Но выбора у них не было. Тейта привели. Что же, выглядел он почти так, как на картинке в деле, хотя харизмы бумага не передает, а ему в ней не откажешь. Есть такие мужчины, и вроде знаешь, что он гад с мерзким характером и большим послужным списком, отрицательным, естественно, но все равно в его компании спина автоматически выпрямляется, а взгляд становится томным. Правда, когда он открывает рот, возникает еще желание свернуть ему шею. Но это все лирика. Тейт обладал яркой внешностью, плавными широкими жестами, невероятно заразительной улыбкой и тем самым тембром с хрипотцой, заводящим толпу фанаток у певцов и актеров. И все это вкупе с невероятной наглостью раньше помогало ему избегать наказания. Но не сейчас.

– Здравствуйте, – чего не отнять у Либрема, даже давя на преступника при допросе, он оставался невероятно вежливым. Вот его бы никогда, наверное, в превышении полномочий не могли обвинить. С другой стороны, это как в том анекдоте про «тыжедевочка», улыбку и розовый топор. – У нас есть к вам несколько вопросов. Вас зовут Горацио Тейт?

– А то ты не знаешь, друг, – ухмыльнулся тот и уставился на меня. – А ты та деваха, что спит со своим начальником? Хорошенькая, я бы тоже от такой не отказался. Удачно ты пристроился, друг. И почет, и телочка.

– Во-первых, я вам не друг, во-вторых это не «телочка», а префект, – спокойно заметил куратор и продолжил. – Какими работами вы занимались на складе, где вас взяли?

– Да ты о чем, друг? – проигнорировал его первые слова Тейт. – Я там случайно оказался! Шел мимо, слышу кто-то кричит, зашел, а там мужики телок в клетках держат, а тут магопредставление, ваши набежали. А я чего, сказали лежать, я и лег. А надо было бежать, домой.

– А лучше вообще в малознакомые места не заходить, не правда ли? – иронично произнес Либрем. – Можете не отпираться, вас опознали пострадавшие, как одного из тех, кто имел отношение к их похищению. Часть девушек попала в клетки именно благодаря вам.

– Да что же они… Я ничего не делал, они шли со мной добровольно!

– Конечно-конечно, а потом так же добровольно накачивались пыльцой, сидели в клетках и давали себя… Не при женщине будет сказано.

– Да ладно, чего ты ее не берешь иногда пожестче? – усмехнулся допрашиваемый. – Знаешь, чего стоят стоны, когда она отказывает, а ты все равно берешь то, что твое по праву? Как она сладко хрипит, когда ты сжимаешь ее горло или визжит, стоит ей пустить кровь? – говоря это, он смотрел не на Либрема, а мне в глаза.

– Вас это возбуждает, Тейт? – если честно, мне хотелось ему крепко вмазать, а не ласково улыбаться. – Даже то, что вы представляете меня распластанной здесь, на этом столе, под вами, приносит вам удовлетворение?

– А тебя, куколка, нет? Зачем тебе этот слюнтяй? Тебе нужен настоящий мужик, такой, который укажет где твое место.

– И где же мое место, по твоему мнению? – я посмотрела на него, не скрывая презрения.

– У ног мужчины, естественно, – закатил он глаза. – Каждая телка должна знать свое место и молчать. А ты, видно, говорливая, поэтому тебя ломать будет еще приятнее.

– Он никого не сдаст, – откинулась я на спинку стула и посмотрела на куратора. – Не потому что у него есть какое-то извращенное понятие чести или не потому, что боится своих же. Нет. Он просто самовлюбленный дурак, который ничего не знает. Ни один адекватный человек не доверит ему не то что рабыню или пыльцу, а даже толчок сторожить.

– Да что ты знаешь, бюрошная подстилка! – взорвался Тейт, хотя я думала, что он будет намного крепче. Да даже шестерки были умнее и молчаливее его. – Я всех знаю, и меня все знают!