— Ай дэ мадэ! Расп*дяи рукожопые! Чтоб вас всех приподняло да шлёпнуло! Охренели вконец, строители, мать вашу, светлого будущего! — донёсся от главного входа подозрительно знакомый голос. Я аккуратненько глянул вниз. И точно! Товарищ Ворон! Стоит, раскорячившись, в распахнутом пальто: волосы дыбом, перекошенное бледное лицо смотрит вверх, с дрожащих губ сыплются жуткие ругательства, с каждой фразой пристраивающие всё новые этажи. Перед ним, как гордый монумент головотяпству, возвышается рухнувшая балка, воткнувшаяся в землю, как зубочистка в сосиску.

Меня он, естественно, видеть не мог, и я, желая хотя бы минимально подготовиться к предстоящей встрече, поспешил покинуть террасу и вернулся в кабинет. Поплотнее прикрыв за собой дверь, чтоб не задувало, я вспомнил физиономию и позу матерящегося партийного чиновника и ухмыльнулся:

— Не стойте и не прыгайте

Не пойте, не пляши-и-те

Там, где идёт строительство

Или подвешен груз! — тут я вздохнул и поплёлся к зеркалу. Да, пришлось завести себе эту полезную вещь, дабы при всевозможных хитрых разговорах с номенклатурой и прочими «доброжелателями» не выпадать из роли «пламенного юного пролетария», талантливого, но не особо образованного.

Пока я придавал себе вид «лихой и придурковатый», за мной вполглаза следили Дружок, развалившийся в углу кабинета, и Кузя, улёгшийся прямо на столе.

— И что им, деятелям, в своих кабинетах не сидится?! Каждому! Непременно! Надо встретиться лично и обговорить всё с глазу на глаз! В сотый раз! Из пустого в порожнее! Нафига тогда вообще телефон изобретали?! — ворчу, перебирая в памяти десятки успешно отражённых атак чиновников всех мастей и рангов. Те не то, чтобы на моё имущество претендовали. Оно-то как раз Божественным правом гарантированно. Но вот задавить меня бюрократией, загнав в нужные им рамки, явно вознамерились.

— Не дрейфь! Прорвёмся! — материализовался на моём плече Алукард. — Особенно если перестанешь халтурить и снова серьёзно займёшься Ведами, — заявил он, ехидно указывая кончиком щупальца на дверь, за которой скрывался персональный зал для медитаций.

Фамильяр со своей колокольни был свято уверен, что большая часть наших бюрократических и административных проблем решиться сама собой, стоит мне только взять ранг четвертый, «а лучше — пятый!»).

— Ты так-то сам сказал, что к усиленным тренировкам возвращаться нам ещё рано — месяцок выждать надо, — буркнул я, снял со спинки стула пиджак, накинул себе на плечи и стал похож на молодого Максима Горького.

— А ты и рад! Утром и вечером — тренировочка вполсилы — и досвидос. Филонщик!

— Понял я! Не нуди! С первоочередными делами разберемся, так я сразу и засяду. А сейчас давай узнаем, зачем к нам птица вещая из горисполкома пожаловала.

Я уселся за стол и, мельком глянув в зеркало, с удивлением обнаружил, что взгляд у меня — без всякого наигрыша — растерянный и усталый. «Знаешь, Алукард, — грустная мысль прошуршала, как мелкие камешки с крутого обрыва, — то ли я стал социопатом, то ли в Лакуне было, действительно, проще»…

Воспоминание вспыхнуло, как Сияние Грёз!

Вот я галопирую верхом на мамонте, спеша к месту сражения, окружённый сплочённым отрядом, вокруг орда такой монстрятины, увидев которую Босх и Дали долго рыдали бы друг у друга на плече — от зависти. Взбираюсь по гребню высокого холма, вот в сторонке первый экшн разворачивается: из арки неопознанного портала выскакивают люди и тут же бросаются в бой. Теросов, спешащих к Вратам и волей причуд местной топографии несущихся на них, они месят беспощадно и слаженно, хотя чудовищ, однозначно, больше многократно.

Бойцы уверенны: не паникуют, держат строй и вот уже — опаньки! — тянут из портала артиллерию! И магией этих страховидл хлещут направо и налево! Особенно сильны, как погляжу, удары заклинаний водной стихии. Я почти залюбовался, как группу теросов располовинило тончайшим водным клинком!

Засмотревшись на живописную баталию (полноценный магический бой в людском исполнении вживую я видел впервые), не сразу заметил, что одеяния этих бойцов несколько нетипичны для советских граждан. Точнее, совсем нетипичны. Не наши казачки-то, засланные!

Но обдумывать линию поведения в сложившейся ситуации было натурально некогда, краем глаза я заметил, что с фланга по небольшому ущелью к отряду несётся лавина тварей. Их не то, чтобы тьма, но много. Шипастые, длинноногие, отдалённо смахивающие на помесь дейнониха и стегозавра. Движутся так, что сразу ясно — стайные!

«И не только! — раздаётся в голове голос Алукарда, — У них у всех минимальный уровень — тридцатка. А те, кто в авангарде, уже на пике третьего ранга. И магия. То ли земли, то ли ещё чего… Не понимаю… Может, природы? И явно есть что-то укрепляющее. Прислушайся… Звуки слышишь? Нет! Почва трясется? Во-о-от! Хотя от галопа таких здоровяков земля должна ходуном ходить.»