– Смотри на меня…

Шёпотом прямо в губы говорит и нежно едва касаясь целует, а потом еще раз и еще.

Дрожь медленно отпускает, как и паника.

И в какой-то момент почти пропадает страх и получается открыть глаза чтобы опять пропасть в чужих, но таких родных. Которые смотрят очень обеспокоенно, но нежно.

– Ну ты чего? Что случилось?

И что ему ответить, что… ему… ответить?

Сидит здесь, успокаивает и гладит, пытается привести в себя. А мне страшно.

Вот и нашлись подводные камни, а ты думала что, на тебе магию и пользуйся, фигушки.

Теперь ты зубастая… а кто зубастая?

Тварь? Нечисть? Животное? Оборотень?

Кто?

Кто-то явно непонятный, но зубастый и без отвращения хлебающий чужую кровь. Опять меня передергивает от такой мысли.

– Милиса!

Настойчиво зовет и слегка дергает, от чего ойкаю и хватаюсь за его голые плечи.

Рукой как раз попадаю на рану которая уже не кровоточит, но выглядит по-прежнему очень пугающе.

В голове проносится мысль, что надо обработать и так далее. Быстро пытаюсь встать, но меня опять удерживают и прижимают к себе.

– Ты не ответила?

– Я напугалась.

– Чего? Меня? Я тебя не обижу, ведь ты моя, моя маленькая луна.

Дыхание замирает от его слов и такого нежного взгляда. И сердце опять пускается в пляс.

Посидев еще с пару минут и разглядывая друг друга всё-таки нахожу в себе силы ответить и ему и себе.

– Я испугалась себя, того что я тебя укусила.

И опять испугано перевожу взгляд на его плечо.

– И я рад этому.

Выдает очень довольно и опять прижимает к себе.

– Чему рад?

– Тому что ты выбрала меня, тому что стала моей, а я твоим.

Сглатываю, и пытаюсь прокрутить разные варианты, но в голову лезет только информация из различных романов про оборотней и их метки.

Внутри образуется огромный ком из непонятных чувств.

Страха, паники, незнания, что делать дальше и капли внутреннего удовлетворения. Причины которого я не знаю.

– Этот укус, он… он что, какой-то особенный?

– Ну маленькая моя, мы просто так не кусаемся. А ты укусила первой, выбрав меня. У меня был выбор либо укусить тоже и связать нас, либо не кусать и не привязывать себя к тебе. Но я хочу, хочу быть твоим и чтобы ты была моей, хочу тебя…

И опять притягивает к себе и целует, аккуратно, нежно, до порхающих бабочек в животе и дрожи во всем теле.

Отвечаю на поцелуй и сразу же отстраняюсь.

Да мне страшно из-за того что я не знаю кем я являюсь, но теперь не так сильно. Я чувствую его поддержку, а с поддержкой ведь не так страшно.

– Пойдем я тебе рану обработаю.

– Обработаешь? Что это?

Зависаю не зная что ответить и продолжаю на него пялится.

– Промою.

– Зачем её мыть? Её через час уже не будет. Пошли лучше просто искупаемся.

– Где?

– В озере, пойдем.

Отпускает меня и быстро встает сам. Ловлю себя на мысли что смущение которое всегда было при виде его голого, сейчас отпустило и не бьет резким жаром и дрожью в голову, а только оседает где-то глубоко внутри теплом.

– Пошли.

Берет за ладонь и тянет на выход, просто иду за ним толком не ощущая ни рук ни ног. Находясь по-прежнему под каким-то гипнотизирующим впечатлением.

А потом он просто ныряет с причала в прозрачную воду и выныривает улыбаясь и опять открыто показывает свои слегка заострённые клыки.

При виде которых накатывают воспоминания об укусе и не только о моем. Поднимаю руку и провожу по тому месту где уже успела подсохнуть кровь и покрыться стягивающей пленкой.

Но болячки как у него нет и это удивительно. Только небольшая неровность и все.

– Пошли ко мне…

Завет и подплывает ближе к причалу.

– Водяного не боишься

Вдруг вылетает вопрос и зависает в воздухе в центре озера знакомо булькает и мужчина разворачивается в ту сторону.

И не увидя ничего опять смотрит улыбаясь на меня.

– Маленькая моя, он мой должник и лично мне незачем его боятся. Я чту и соблюдаю его правила, он мои.

– Почему он твой должник?

– Иди ко мне…

Продолжаю смотреть на него и почему-то дальше стоять.

– Иди ко мне…

Сердце в груди бьется так что скоро вылетит из груди. Хриплый мужской голос и этот взгляд который опять горит тем огнем который постепенно захватывает и меня.

Первый шаг дается через силу, ноги как будто налились свинцом и не хотят идти вперед.