Шрифт:
— Вик, на кой-хрен ты себе кота завёл?! — не выдержал я. Коснулся уха и сам зашипел. Царапины от этой сволочи болели.
— Ща, погоди.
Виктор утащил животину на кухню, а сам вернулся с пачкой ватных дисков и бутылкой перекиси.
— На, обработай…
— Лучше дай мне мешок и ведро камней, я кота твоего обработаю…
— Да чего ты злой такой?!
— Я? Эта сволочь меня убить пыталась…
— Да он ласковый. Просто поиграть хотел…
Видимо, в этот раз мой взгляд оказался красноречивее любых слов. А он, гад такой, сидел и едва от хохота не давился. Вздохнув, просто махнул рукой и забрал бутылочку и пакет с дисками.
— Нахрен ты его завёл? — повторил я вопрос.
— Да, Сань, тут как бы такое дело, — друг стушевался. — Я не то чтобы его заводил.
— О да. Прости. Судя по характеру этой сволочи, это он тебя завёл…
— Сань, да он вообще не мой! Он пациенту принадлежал.
Я удивлённо моргнул.
— В смысле?
— Да в прямом. — Виктор поставил бутылку с пивом на столик и вздохнул. — У нас в клинике лежала девочка. Четырнадцать лет. Неходжкинская лимфома. Третья стадия. Вроде всё хорошо было. Все указывало на то, что у нас очередная пятилетка…
— Что?
— Ну это наше. В общем те, кто минимум пять лет проживёт.
— Всего или…
— Или, Саш. Там, как правило, довольно высокий показатель. От шестидесяти до семидесяти процентов живут не просто лет пять, а гораздо больше. Но вот…
— Есть меньший процент, да?
Друг молча кивнул, а я едва сдержался. От него такая волна горечи и боли пошла, что мне чуть дурно не стало. А ведь снаружи и не скажешь. Просто слегка грустное выражение на лице.
— Ей не повезло, — сделала я вывод.
— Ага, не повезло, — вздохнул Виктор, а затем взял свою бутылку с пивом и парой глотков выпил треть. — Меня назначили следить за её состоянием. Обычная практика, чтобы лечащего врача не дёргать каждые пять минут. Не подумай, что это как-то бесчеловечно звучит. Просто у него пациентов гора, а так за каждым кто-то прикреплён. И мы уже докладывали ему каждые шесть часов. В общем, я с ней почти месяц провёл.
— Привязался к ней?
— Очень. Хорошая девочка…
Он едва не сказал «была». Блин. Как же ему паршиво сейчас.
— Кот её?
— Ага, — не стал скрывать Виктор. — В общем… короче, наш главврач видел, в каком она состоянии. Понимал… да все понимали, что там считаные дни остались. А она так этого кота любила. Вот и разрешили принести. Чтобы он с ней был, когда…
— Да я понял, — перебил его, чувствуя, насколько Виктору не хотелось заканчивать фразу. — И ты решил его себе забрать?
— Она сама меня попросила, — угрюмо произнёс друг. — У её родителей аллергия сильная была. Они вообще животных не любили. Но всё равно позволили ей его завести.
Пушистый говнюк будто почувствовал, что мы его обсуждаем. Перестал умывать себе морду лапой, подошёл к Виктору и тут же запрыгнул к нему на колени. Лапочка-то какая…
Кот посмотрел на меня. Я на кота.
Кот зашипел.
— Пошёл в задницу, — сказал ему и показал оттопыренный средний палец
Животина не впечатлилась, фыркнула и тут же перевернулась у Виктора на коленях, устраиваясь поудобнее.
— А тебе в голову не приходило, что это дурная затея? — поинтересовался я у него.
— Да я… короче, на эмоциях тогда был, — рассеянно рассказал Вик, поглаживая кошака. — У нас уже был подобный случай. У одной из наших медсестёр знакомый к нам в отделение попал. А уже в интенсивке у мужика кровоизлияние в мозг случилось. Там ничего сделать толком не успели. В итоге она его кошку себе забрала. Вот и я подумал, чего родители мучиться будут. Тем более они сами просили, а мы с этим рыжим немного пообвыклись… Да, Персик? Кто хороший котик?
«Хороший котик» мяукнул и тут же получил почёсывание за ухом.
— Ну да, конечно, — не удержался я от сарказма. — Ведь статистически доказано, что одинокий парень с котом живёт куда счастливее, чем мужик с оторвавшимся тромбом. Лучше бы завёл себе девушку.
Виктор горестно вздохнул.
— Да какие девушки, Сань? Я скоро с ума сойду с таким графиком. Хотя, может, он мне в этом деле и поможет.
Тут я едва не заржал.
— Это в каком смысле?
— Ну вроде как живое существо…
— Ага. Вроде.
— Не издевайся, Саш. Он хороший.