Удар глефой был лишь отвлекающим манёвром — ко мне устремились десятка полтора алых нитей. Я — коснулся левой рукой Пера Ворона.

Стальной дождь!

Стальной дождь!

Стальной дождь!

Широким фронтом передо мной посыпались фантомные ножи, рассекая кровяные нити. За секунду они расчистили для контратаки небольшой плацдарм, и я Блинком рванул вперёд.

Клементиной пришлось размахивать, как бешеному, заодно — скастовать по сторонам Стальной дождь ещё дважды. Рассечённые нити быстро восстанавливались, на замену им приходили новые.

Мерзко воняло спёкшейся кровью из-за горящего на наконечнике Бешеного пламени.

Мои первые пара прорывов были пробными, и понял я из них только одно — броню Жрицы мне не пробить. Понятия не имею, из какого она сделана материала — хоть мифрилла, хоть адамантия, хоть из переплавленных финок от тульских мастеров, — но Клементина не брала его. Даже усиленная маной и Бешеным пламенем.

Подозреваю, и от моего выброса маны профит тоже будет минимальный. Хотя, на крайний случай можно попробовать ударить, стоя к наге вплотную: в паре мест проломить броню мой удар должен, и есть шанс поломать змеюге руки или вовсе шею свернуть.

Ну — чисто теоретически.

Просто сейчас, когда рядом Серёга, от проверки своих сил и неспешного прощупывания умений Ашии безопаснее отказаться. Меня убить тяжело, а есть под удар попадёт товарищ — будет чертовски паршиво.

Жрица извернулась. Для здоровенной закованной в броню туши — очень быстро и грациозно. И ударила мне навстречу хвостом, окутанном вязью алых нитей.

М-мать!

Перепрыгивать и блинковать было опасно, я проскочил под хвостом подкатом. Навстречу мне уже неслось лезвие глефы. И, как я заметил, кровавые письмена на броне наги стали светиться ярче.

Ладно, давай так:

Зеркало!

Когда огромный клинок столкнулся со светящейся линзой защиты, бахнуло просто оглушительно, а синяя вспышка ослепила даже сквозь прикрытые веки.

Ударная волна отшвырнула меня назад, рот в очередной раз наполнился кровью, а в ушах зазвенело.

Вампиризм!

Способность Клементины я за этот бой применил уже не в первый раз. Полутора тысяч ОК как не бывало, а по телу прошёл неприятный зуд. Сработало исцеление.

Оставлять всё на регенерацию чревато сильным истощением.

Блинк!

Что же, у всего есть свои плюсы. Взрывом нити крови тоже развеяло, а здоровенную глефу Жрицы мой скилл, наплевав на физику, отшвырнул в противоположную от меня сторону.

Из рук её Ашии не выпустила, но и контратаковать сразу она пока не сможет.

Я заметил кое-что важное. Сегменты брони у неё подогнаны плотно, просто идеально, и мастерство исполнения поражает. Расположены они черепицей или, что в данном случае даже более уместно — как чешуя. Верхний ряд всегда прикрывает нижний.

Но, когда нага изогнула хвост — часть сегментов-чешуек приподнялись. Точно знать я не могу, но это может быть уязвимостью.

— Нефилим! — зло выплюнула нага. — Твоя…

Слушать её злодейский монолог я не стал, блинканул снова — и меня вынесло к твари за спину. Бронированный хвост изогнулся, Ашии развернулась — но я уже ударил, подловив нужный момент.

— … настырность…

Точно под чешуйку доспеха.

Разрыв!

Что повелителям Крови нельзя пускать кровь, я понял ещё с нагой-Рабыней. Тут выручают мои способности Духа Ярости. Бешеное пламя припекает раны, Разрыв даёт тот же огненный урон.

То есть, усилиться от раны или выкинуть что-то неожиданное я змеюке не позволю.

Ашии не договорила — что бы она там не пыталась сказать. Заверещала с такой отчаянной яростью, что у меня на лицо сам собой наполз злобный оскал.

Вверх взметнулись новые алые нити — я сейчас разглядел, что росли они из спины Жрицы. Вот только, в этот раз они мгновенно сплелись в один огромный клубок — метра четыре в диаметре.

Оторвавшись от наги, этот клубок взлетел вверх.

И почему у меня такое чувство, что сейчас опять будет жопа?

— Я откушу тебе руки и ноги, — рыкнула Жрица, резко прекратив орать. Голос её вроде как был спокойным, даже безжизненным. Но скрытую в нём угрозу можно было ощутить физически: воздух сгустился и дрожал, стало душно. Кажется, даже свет чуть померк. В темноте под забралом загорелись красным два огонька глаз. — Я выдавлю тебе когтями глаза. Я оскоплю тебя тупым ножом. Но сдохнуть я тебе не дам, нет. Лучше — отложу тебе в живот яйцо, и твоя горячая кровь будет греть его. А когда вылупится новый Великий, ты станешь его первой едой, нефилим.