— Кар, — мягко сказал Эйдэн, — если и это за тебя скажу я, то Элис будет уже моей женой, не твоей.

Кариолан тяжело вздохнул, и мне кажется мы с ним оба подумали одно и тоже. Жених начал без всякого энтузиазма, запинаясь едва ли не после каждого слова:

— Я звезда, звезда утренняя… слушай меня, невеста. Я — защита твоя и путь твой. Позови, и приду к тебе. Мой хлеб — твой хлеб. Мой шатёр — твой шатёр. Мой конь — твой конь. Возьми кольцо моё. Пока оно с тобою, каждый путь приведёт тебя ко мне.

— Протяни руку, — прошептал Эйдэн, а затем взял мою левую руку и протянул её седьмому ворону.

Жених снял с шеи цепочку, расстегнул и на его ладонь упало серебряное колечко. Он надел мне его на мизинец. Эйдэн как-то хрипло выдохнул над моим ухом.

— Забирай жену свою к себе на коня, Кариолан, — провозгласил Тэрлак и сбросил капюшон на спину.

Седьмой ворон взял меня за руку. Его рука немного дрожала. Я с отчаянием оглянулась на Эйдэна. Он смотрел на меня со странным выражением.

— Тэрлак, здесь недалеко есть гостиница. Сегодня мы остановимся там.

— Йд, нам…

— Мёртвая жена всё равно цто не жена, — скривил губы Третий ворон. — Здесь безлюдное место. Нас немногим меньше десяти. У нас есть ятаганы. Одна ноць, а дальше — великая степь.

Кариолан запрыгнул на коня, потянул меня к себе. Я кое-как вскарабкалась и услышала усталое:

— Хорошо. Тебе виднее.

Глава 12

Мудрость слабых

Дрез я узнала не сразу, хотя она не то, чтобы вот прям сильно изменилась.

Постояльцев в трактире кроме нас не было, и хозяйка, вышедшая нам навстречу и распахнувшая деревянные ворота стены, с изумлением разглядывала нас большими тёмно-карими, словно сливы, глазами. В них искрилась радость и отчасти насмешка, розовые мягкие губы улыбались, и меня впервые за долгое время охватило чувство, что я дома. Рядом крутилась большая мохнатая собака, похожая на кремовое пирожное. Гарм, с видом победителя ехавший в седле Эйдэна, глухо зарычал при виде её.

— У нас нет десяти комнат, но мы можем предоставить вам шесть, — говорила Дрэз, держа в поднятой руке масляную лампу странной конструкции. — А как вам в них разместиться — решайте сами. Если есть какие-то предпочтения в еде — просьба озвучить заранее, потому что…

Эйдэн перебил её:

— Нет. Мы всеядны. У нас одно пожелание: ванная для женщины, широкая кровать в её комнате и хороший овёс лошадям. Если нет такой просторной конюшни…

— Есть. Сюда в основном добираются на лошадях. Моё имя Анна, с кем из вас я буду общаться по оплате и при случае необходимости?

— Со мной. Моё имя — Эйдэн.

Вороны спешились, шакалы приняли поводья. Гарм спрыгнул, подскочил ко мне и отчаянно залаял на кремовую собаку. Та припала на передние лапы и завиляла пышным хвостом. Я впервые видела такую: длинная чёлка падала ей на глаза, мохнатые уши свисали, словно два хвостика.

— У вас сука или кобель? — спросила меня Дрез деловито.

— К… мэ-э, — со вздохом ответила я.

— Это Гарм, — пришёл на выручку Эйдэн. — Если у вашей суки тецка, я его придержу.

Я наклонилась и потихоньку забрала Армана из пасти пёсика. Как только Гарм не перекусил ему лапку? А потом сделала вид, что споткнулась, и подбросила лягушку под крыльцо.

Внутри шале оказалось очень тепло и уютно. В руках Дрез вместо трости обнаружился мушкет, а за спиной вместо рюкзака оказался младенец, привязанный к женщине крест-накрест. Мы прошли на кухню, трапезная располагалась тут же. Хозяйка обернулась к нам, деловито убрала с лица пряди растрепавшихся волос:

— Приветствую вас в гостевом доме, уважаемые гости. Правила здесь такие: драки запрещены. Телесные наказания слуг — запрещены. Чины, сословия, выяснения кто знатнее, родовитее или богаче — запрещены. Будьте вежливы с хозяевами и друг с другом, и тогда всё будет хорошо. В противном случае администрация Дома оставляет за собой право попросить гостей покинуть наш дом.

— Кто? — переспросил Тэрлак.

— Я, — скромно пояснила Дрез. — Две комнаты на чердаке. Четыре вот за той дверью. Там прихожая и четыре двери — не заблудитесь. Я провожу госпожу наверх. Те, кто будут жить наверху, тоже могут подняться со мной. Потом разберусь с лошадьми, а затем уже займусь приготовлением еды и ванной. Герда, место. Полагаю, мужчины сами разберутся с жильём, да? Бельё я принесу позже. Идёмте, мадам.

Собака прошла к печке и послушно села на коврик. Эйдэн с изумлением смотрел на девушку. Она была похожа не на трактирщицу, подобострастно кланяющуюся постояльцам, а на принцессу, принимающую рыцарей в собственном дворце. Но я не удивлялась: Дризелла всегда была странной. И я очень любила в ней это.