Шрифт:
А на следующий день произошло очень много событий.
Я проснулся поздно. Очень поздно. От толчка в бок всё той же племянники сторожа Сергея, что и вчера. Снова застенчивый испуганный взгляд, наивный полупрозрачный сарафанчик, да ещё и свежепокрашенные хной волосы.
— Там… велели… чтобы вы сначала… вот, — она провела рукой вдоль тела, — а потом вышли срочно…
— Это уже никуда не годится. Ангелина! Где ты там? Какого хрена… — я выскочил, как был, в коридор в исподнем, после чего из соседней каюты показалась заспанная Маргарита Герхардовна.
— Ты какого лешего орёшь, племяш? Кристоф ещё спит!
— Где все?
— Ясно где — бунт усмиряют. Иди, разбирайся уже.
Наскоро перекусив и накинув халат, я направился вниз. Во Фламберге было пусто. А на площадке перед парадным входом творился форменный бунт. Нет, вил и дубинок в руках у собравшихся не было — но в воздухе витало предчувствие, что совсем не за горами и этот этап.
Десяток селян, включая мужиков и девиц, нанятых Рустамом, а также несколько незнакомых. Племянники Макшейна — они, кстати, были со стволами. Две старшие соседки, Анна и Александра где-то позади. И даже мои сторожа — Сергей и Изабелла.
Они-то и стояли во главе всей этой процессии. Вот так-то, понадеялся на них. Перед ними — Рустам и Вака Два Пера, с оружием наперевес. Что ж, тыл есть, уже увереннее выйдет общение.
— Итак, начинаем переговоры. Ваши требования, — сходу начал я, присев на ступени поместья.
— Так ведь… барин, нехорошо так, — сказал Сергей дико извиняющимся тоном. — Не было вас, почитай, больше недели в поместье. Без вас тут форменный беспорядок творился… байкеры эти…
— К сути, прошу, — с напором потребовал я.
— Ну, это… дел много очень… — начал он. — Мне вот домик надо ремонтировать, а некогда…
И его тут же перебили нестройные женские голоса.
— Сезон сбора урожая же! А Люсинда работает уж две смены подряд, огорода не видела!
— Я тоже мужа не видела уже второй день!
— Доктора нашего забрали! Нету совсем доктора, одна сестра евойная немая в доме сидит…
— А теперь ещё и стройка… Мы спину горбатить не хотим! Сами всё таскайте!
— И сенокос скоро…
— И двухтысяшный год не за горами! А там — новый Катаклизм!
— У нас уже — Катаклизм. Второй Замойский объявился…
Последнее было больно.
— Что вы сказали? Второй Замойский?
Сказавший это тут же юркнул в толпу. А толпа немного притихла, почуяв мой недобрый тон. Я обернулся к Рустаму, спросил вполголоса:
— Ты же им платил. Хорошо платил? Сколько и договаривались?
— Ага. Платил, хорошо платил, — вздохнул Рустам. — А утром сегодня сказал, что на следующей неделе все будут работать на заводе… Кто чем умеет, в основном, рыть котлован. И чем там платить — не знаю. О монтаже договорился с Пржевальской… Завтра…
Молодец Рустам. Не подвёл. Только палку перегнул.
Ну и, к сожалению, обломился мой завод, подумалось мне. Не в этом году. Я вернулся к толпе.
— Итак, господа. Доктор теперь будет у вас два раза в неделю. Я донесу до него требования. Завод… пуск переносится. На следующий год. Пока не найдём рабочие ресурсы. График дежурств по поместью изменим так, чтобы было больше перерывов и пересменок. Ремонтные работы по поместью — тоже замораживаем, передайте Осипу Эдуардович. Так, кстати, где он? И где Стёпка? И Ангелина, чёрт возьми, где пропадает?
— Иду-уут! — послышался её крик из башни.
И тут я почувствовал, как дрожит земля под ногами.
Глава 59
Куда более приятные дела
Народ уже озирался, охал и перешёптывался. Кто-то от греха подальше попрятался в поместье. Я быстро поднялся на галерею и тоже посмотрел на дорогу.
С гор, со стороны крепости Замойских двигалось нечто. Пыль поднималась по дороге за мостом, земля уже не дрожала — ритмично вздрагивала.
Но вскоре показались «наши», и я вздохнул с успокоением. Впереди мчался Стёпка на драндулете, за ним скакал Осип Эдуардович на гнедом коне. А за ним… шествовал ещё один десяток всадников.
Очень знакомых всадников. С очень полезными и нужными попутчиками.
Через десяток минут моё поместье заполонили пегие кони полудиких всадников-маори. А двухметровый Хоне Хика крепко пожал мою ладонь.
Позади него стояло пять шеренг здоровенных, двухметровых, глиняно-соломенно-древесных тварей, готовых выполнять приказы.