В одном, откуда выволокли тела двух, отличающихся от остальных, утырков не было ровным счётом ничего, – «Чего они тут тогда сидели-то отдельно от всех?» – вышла, заглянула в другое здание – «А вот это уже интереснее, намного интереснее» – по стенам, упираясь остриями в землю, а рукоятями в стены, были расставлены мечи и копья, пятнадцать штук – «Значит живучий хомо тут делал оружие, и он явно умнее утырков, скорее всего – обычная сущность и главный ум этой пещеры, а тот, что был наверху, просто самый большой и сильный – «Морда больше, меч длиннее, командира всем виднее».

С осмотром было закончено, Клавдия перекусила вкусным бутербродом с кружкой тёплого молока и решила возвращаться – «Нет, я не дура, и вижу, что мой тоннель завален трупом, но ведь тут есть ещё три, идущие в том же, нужном мне, направлении» – размышляя в таком ключе Клавдия двинулась в правый от своего тоннель. Пробежав метров триста, она увидела ещё одного «делателя тоннелей» – он был живой и двигался ей на встречу с приличной скоростью.

– «Что мне делать, как мне быть, как мне червячка прибить» – пропела про себя Клавдия и задумалась – «Живучестью он не отличается, прибить его можно, но это запрёт тоннель… хотя есть ещё два. Начала войнушку – продолжай до победы» – ответила она себе и, отступая по тоннелю назад, стала тыкать под морду червя проверенные ловушки – червь наползал на них, капкан впивался в плоть, газ окутывал его пасть, красота. После активации первых десяти ловушек червь пополз медленнее, сгрёб ещё десять и через двадцать метров сдох – Клавдия всё это внимательно наблюдала, фиксировала расстояние и время. Что же, пора возвращаться, у неё есть в запасе ещё два тоннеля.

На входе в общую пещеру ей захотелось издать громкий вой, сразу вспомнились слова классиков, сказанные по случаю Василисой, – «Что-то среднее между горловым пением тувинских пастухов, клёкотом пикирующего на зайца орла, визгом этого самого зайца и сдавленными рыданиями октябриста при исполнении «Боже, царя храни…»1. Оба тоннеля были перекрыты земляными червяками. Они, как и первый увиденный, водили вращающимися пастями из стороны в сторону и торчали из своих тоннелей на четыре метра. – «Выполняют какую-то заложенную команду. Второй, наверняка, тоже полз в общую пещеру» – мысли были правильные, но выхода из ситуации не подсказывали – «Залезла, блин, в чужой курятник, чего теперь делать-то?».

– «Одного прибить на месте, другого выманить и прибить в пещере, освободив его тоннель» – очередная здравая мысль через пять минут попала в разряд невыполнимого – несмотря на устрашающий внешний вид, червяки были абсолютно неагрессивны и никак не реагировали на её атаки мечами. Клавдия попыталась изменить их для подчинения ей, затем самой измениться для отдачи команд – не вышло, воля создавшего их была сильнее её воли создателя. Убить могла – сдвинуть нет, тупик.

– «Надо поискать выход на поверхность, как-то же они сами сюда попали» – но на этот раз противник, уже не имеющий её уважения и названный «убожество», оказался на высоте – за тридцать минут никаких других входов-выходов, кроме тех четырёх, перекрытых червями, в пещере обнаружены не были – прессованная земля с камнями и обточенный камень, имеющие на вид огромную толщину – и две раскачивающиеся морды червей. Опять тупик.

Отчаявшись, она несколько минут без успеха рубила толстую, почти каменную шкуру, а затем решила попросту испарить тело убитого червяка – сказано-сделано, но накопленной энергии хватило всего на один метр туши, при этом Клавдия сразу же ощутила слабость – она перевалила за неприкосновенный остаток в 30% энергии. – «Два часа умножить на хрен знает сколько метров – способ возможный, но очень долгий – оставим как последний шанс», – размышляла Клавдия, поглощая пирожное сотворённое по типу «Корзинки» с лимонным джемом и запивая его горячим несладким чаем.

Слабость прошла через двадцать минут, значит до полного восстановления её энергии оставалось ровно два часа. – «Хоть мозгов хватило начинать уничтожать червяка не с головы, а со входа в пещеру – восемь часов сэкономила» – с этой позитивной мыслью Клавдия выбрала более-менее чистый участок и, усевшись прямо на земляной пол, принялась ждать.

************************

Я летела в метре над землёй вдоль линии грозового фронта, закрывающего землю от света. Искала следы, любые следы жизнедеятельности сущностей, но их не было, – «Похоже вся деятельность противника проходит под поверхностью земли» – подумала я. Решение лететь вдоль границы грозовых туч пришло ко мне спонтанно и сразу было принято разумом как единственно правильное – «тебе туда надо, и точка».

Теперь же появилось ощущение, что мне надо максимально ускориться, даже сильнее, чем я могу выдать в полёте. – «Спорить с собой – последнее дело, думай, как выполнить» – решила я и, через три минуты полёта на максимальной скорости, телепортировалась к Этилии. – «Всё нормально, потом объясню» – кинула ей мысленную фразу и устремилась на фланг Клавдии –тянуло меня именно туда – на нашей временной базе вектор моей «тяги» не изменился.

Ощущение «всё пропало, никуда не успела» поутихло и стало не таким острым, но я продолжила лететь на максимальной скорости и думать на тему – «А как это я так быстро телепорт освоила». Оказалось, что и просто, и сложно: настроиться я смогла только на Этилию, хотя, казалось бы, Парамон – эмпат и подушка моей молодости – должен быть эмоционально ко мне значительно ближе, но нет – единственной точкой привязки для меня получилась Этилия. Пыжилась прямо в полёте настроиться на Клавдию – но не смогла её даже почувствовать.

– «Что бы с тобой ни случилось, овца неугомонная, продержись двадцать минут, я уже близко» – транслировала я вперёд свои мысли, но жизнь, как обычно, растянула мои рамки планирования.

************************

Они пришли, через сорок минут. Земля под ней тихонько завибрировала и со стены, под площадкой «главаря» утырков, начали отваливаться и осыпаться мелкие камешки. И вот только сейчас её «видение» дало о себе знать – Клавдия пулей метнулась в «оружейную», схватила два меча и устремилась на площадку, которая мелко вибрировала под её ногами, – «надо ждать» – сказало «чувство», и Клавдия послушно замерла. Сам выход червя в пещеру она не увидела, но вибрации стали почти неощутимыми, а затем и их виновник показался в пещере – он вползал в неё долго, вызывая у Клавдии оторопь и неверие – «да тут больше двадцати метров, я бы пару суток его из тоннеля испаряла».