Шрифт:
Только оставался вопрос: как дать грудному ребёнку молоко, если бутылки с соской тут в помине не было? Старуха отправилась в сарай и долго там копалась, пока не вернулась с чьим-то рогом, вручая его мне с улыбкой на сморщенных губах.
– Это что? – не поняла я, и она налила чуть молока в полый сосуд, показывая, как с другого конца стала выходить капля за каплей белой жидкости. Теперь понятно. Осталось его прокипятить.
Тем же методом, что и раньше, я промыла посеревший от времени рог, а потом прокипятила его и влила молоко.
Элиана с жадностью накинулась на тонкую лейку, но тут же принялась капризничать, потому что никак не могла приспособиться, и мне пришлось уговаривать принять её снова, потому что иначе она бы просто осталась голодной. Измучившись и выпив куда меньше положенного, она снова засыпает, а старуха принимается потчевать меня.
Картошка, хлеб и молоко – вот тот скромный набор, что на столе, но я благодарна и за это незнакомому человеку, который пришёл на помощь. И когда уже хочу спросить можно ли мне здесь остаться, она скрежещет сиплым голосом.
– Уходи-и-и-и-и. Он не должен тебя видеть.
Визуал рожок для молока
Признаться, с этой генерацией я намучилась. Нейросеть долго не желала понимать меня. И выдавала немыслимые картинки. Поделюсь некоторыми, которые показались более близкими к моему представлению о детских рожках)
А вы встречали раньше подобные приспособления в книгах, фильмах или музеях?
Глава 12
Мёртвые земли имели не очень хорошую репутацию хотя бы потому, что здесь пропадали люди. Речь шла не только о человеке, а о любом, кто ступает на эту землю, будь то дракон, орк, эльф, гоблин, оборотень. Это было пристанище для изгнанных из собственных империй, где можно было найти приют. Зачастую последний.
– О ком говорила старуха? – зеваю, потому что не спала всю ночь, к тому же активно топала в неудобных дурацких туфлях. Другой обуви раздобыть не удалось, и мне пришлось отрезать переднюю часть у этих, высвобождая уставшие пальцы. Стало немногим лучше, но я просто мечтала о том, чтобы стащить эти балетки со своих ног.
«Понятия не имею», - отзывается голос. – «Но лучше послушаться и вернуться обратно. Возможно, нам удастся обменять ребёнка на мою жизнь».
– Нашу. Теперь мы с тобой вместе. И не станем никого обменивать. А что если я не захочу уходить?
«Тебе придётся. Магия дракона какое-то время сможет выдержать нас обеих, но придёт время, когда она истончится и выдавит тебя. Тогда уже про океан вечности можешь не мечтать».
– Что будет?
«Ничего. Ты просто исчезнешь».
Тоже мне, испугала. Я и раньше так думала. А теперь шагаю с ребёнком, чувствуя запахи леса и приятный ветерок на коже.
– Сколько у меня времени?
Но она не стала отвечать на этот вопрос, а я вспоминаю сказку про избушки: ледяную и лубяную. Вот и выходит, что я как лиса из той сказки. С одной лишь разницей, что у меня есть истинная причина: и она мерно сопит в корзинке, которую любезно выдала старуха. За плечами мешок с молоком, хлебом и картошкой на первое время. Тут же тот самый рожок. Пока не придумаю что-то получше, следует его беречь.
«Иди прямо, Ульбиг должен отогнать орков в их земли. Он вернётся за тобой».
– За нами, - трогаю лобик Элианы, уверяясь, что она здорова.
«Ты спасаешь ту, кто потом меня и убьёт!» - снова напоминает Эдель.
– Я поговорю с твоим мужем, объясню ему…
«Что? Ты со своим поговорить не в силах, а хочешь навести порядки в чужих жизнях».
Застываю на месте, задумываясь.
– Ты можешь слышать мои мысли?
«Конечно. Они в моей голове. Так что поменьше думай».
Совет так себе, особенно, если учесть, что нельзя выбросить из головы свои переживания. Значит, она слышит размышления и о ребёнке? Спрашиваю её мысленно, но она молчит.
– Тебе не всё подвластно.
«Лишь самые сильные эмоции», - признаётся.
Значит, как бы я не врала себе или другим, для меня муж так и остался слишком сильной эмоцией…
Делаю очередной шаг, но тут же замираю и прячусь за деревом, потому что слышу какой-то шум. Оглядываюсь по сторонам, понимая, что звук идёт откуда-то спереди. Спустя пару минут вижу мальчишку: испуганного и грязного, который от кого-то убегает. Оглянувшись, делает лишь пару шагов, когда спотыкается ногой о корень и кубарем летит дальше, цепляя на себя траву. Останавливается только у ствола большого дерева, ударяясь головой, и замирает.