Мой взгляд встретился с глазами одного из скинхедов. Как же так, ведь я невидим? Но парень явно заметил меня. Выражение лица скинхеда изменилось — вместо садистской злобы появилось изумление. Затем он автоматически вскинул обрез и прицелился в меня.

«Нет!!!»

… я очнулся посреди своей спальни. Стоял, скрючившись от ужаса, в полнейшей тишине, прерываемой лишь мерным дыханием спящей Оксаны. Ни скинхедов, ни выстрелов, ни трупов. Слабо мерцает мобильник на тумбочке. За окнами — ночной мрак.

***

11.12.2003

Из-за неплотно прикрытой двери неслись привычные звуки будничного института — мерные голоса лекторов вдалеке, девичий смех на лестнице. Смешанный запах мела, мокрых зонтиков, расставленных в углу, и кофе из автомата создавал своеобразный уют. Студенты и преподователи прилежно грызли гранит наук, а у нас с приятелями появилась приятная передышка — пустая пара. То ли лектор заболел, то ли напутал с расписанием. Мы не выясняли причин, просто нашли пустую аудиторию и засели играть в карты. Трое моих приятелей и я, праздно лупили в «дурака», посмеиваясь, подтрунивали друг друга.

…Из остатков колоды я выудил достаточно хорошие карты, с которыми успешно удалось затопить Евгения и помочь Алексею добить Серегу. Леха первым вышел из игры. Осталось трое игроков — Сергей с целым веером карт, Евгений с тремя, и я с козырной дамой. Для убедительности я даже положил её на стол рубашкой вниз. Конкурентов мне не нашлось, я вскоре вышел из игры и начал прикидывать, кто останется в дураках.

Больше шансов было у Жени — не так много карт, но все неважные. Если Сергей сообразит, как надо действовать, возможно, он избежит участи «дурака». Однако фортуна, видимо, окончательно отвернулась от него. Скоро Женя со смехом и хлопаньем в ладоши вышел из игры. Леха стал грубо высмеивать Сергея, обвиняя его в тупости и несообразительности. Некоторое время тот терпел насмешки молча, будто обдумывая своё положение, затем взорвался и набросился на Алексея с ответным потоком брани. Евгений хохотал над этой словесной дуэлью, я же сохранял нейтральную улыбку. Потом Лехе, видимо, надоели оскорбления, и он пихнул колоду в руки Сергею.

— Хорош трепаться, сдавай лучше.

— Да пошёл ты…, — злобно ответил Сергей, и с силой швырнул колоду на стол. Раздался необычно громкий звук, похожий на разрыв хлопушки. Почти сразу хлопок повторился, словно усиленный эхом. Мы в недоумении уставились на колоду, которая спокойно лежала на столе. Через секунду невидимая хлопушка разорвалась снова.

На верхушке колоды лежала та самая козырная дама. Мне вдруг показалось, что она махнула своим чёрным веером и бросила на меня хитрый взгляд. Очередной хлопок был настолько громким, что от него заломило в ушах. Аудитория, в которой мы сидели, вдруг завертелась, очертания предметов размылись, превращаясь в сумбур цветных пятен и полос, лица и фигуры моих приятелей растворились…

… и появились посреди улицы, ночью. Я обнаружил себя на том же месте, что и прошлой ночью. Теперь я был не один. Сергей, Алексей и Евгений стояли рядом со мной — невидимые и ничего не понимающие. Прохожие спешили мимо, не замечая нас. Я видел, как одна женщина прошла сквозь Евгения, и ни он, ни она не почувствовали этого.

Я был менее шокирован, чем мои приятели. Они оглядывались, пытаясь понять, что произошло и лица у них были искажены диким страхом и недоумением. Каким образом они сюда попали? Ответить на этот вопрос я бы не смог, хотя уже предчувствовал, что произойдёт дальше.

Конечно. Разноцветные огоньки подмигивают, сливаясь в название «Twister’s». Хлопает на ветру навес над столиками. Пахнет сигаретным дымом, пивом, копчёными кальмарами. Плывёт над улицей песенка «Comeasyouare», прерываемая женскими воплями и грубой бранью. На асфальте перед кафе яростно молотят друг друга женщина в жёлтом платье и девушка с растрёпанными волосами…

— Что за хрень? — вырвалось у Алексея.

Никто не ответил. Мы продолжали боязливо озираться, ёжась от пронизывающего холода. Я глянул на Евгения — круглыми, как тарелки, перепуганными глазами он обводил кафе, людей за столиками, скинхедов, гогочущих на лавке. Интересно, я со стороны выгляжу таким же ошеломлённым?

Мои приятели попытались разойтись в разные стороны. А я посмотрел на столик у кафе «Twister’s», стоявший на улице. Людей за ним уже не было. Только осталась оранжевая пачка из-под сырных чипсов да тарелка с недоеденными тарталетками…

Через секунду началась пальба…

Громко выругавшись, Сергей ринулся прочь, остальные следовали за ним вдогонку. Парни пробегали сквозь людей и фонарные столбы, будто не замечая их. А я оставался на прежнем месте и наблюдал, как скинхеды отстреливали людей. Голова была абсолютно пуста — ни мыслей, ни страха. Лишь в душе разрасталась злоба. До каких пор я буду переживать этот кошмар? За что мне эти навязчивые оживающие воспоминания?

Внезапно я почувствовал, что начинаю материализоваться. По телу полилось тепло, будто пустили кипяток по венам, затем раздался визг из невидимого колодца. Глаза озарило слепящим светом… он шёл изнутри моих глазных яблок… Потом неприятные ощущения прекратились, и я снова оказался посреди улицы. Никто не обращал на меня внимания, даже скинхеды, продолжавшие охоту на людей.

Неожиданно прямо на меня побежала девушка с лицом, перекошенным от ужаса. Раздался выстрел, и девушка, сражённая в спину дробью, рухнула мне на грудь. От стремительного толчка я повалился на асфальт. Звук падения был громкий, но боли я не ощутил. Все чувства вообще будто улетучились, остался только ужас. Я чувствовал, что на мне лежит убитая девушка, слышал, как из её рта вырвалось последнее короткое дыхание. Тёплая жидкость полилась мне на шею и плечи. Это была кровь…Я замер, боясь шевельнуться, даже веки словно смёрзлись. Сколько времени я так пролежал — минуту? час? вечность? Не знаю…