Именно этот эффект проявился с Мистером Двадцать Девять. Но у воинов он случался чаще, и поэтому член организации Пэшн лишь в третий раз с ним столкнулся. Он быстро, насколько это было возможно, начал создавать самый сильный и мощный водяной барьер, вливая туда почти всю свою ману. Ведь от этих шаров исходила ужасной силы аура.

Мгновение — и… удар. Силовая волна пошла вверх под углом в сторону Унума, с его стороны был лишь один шар. А так как взрыв случился у пола, часть ударной силы отразилась вверх.

Каким бы ни был маг девятого уровня, если он не обладает возможностью временного займа сил, как командир отряда Амичис, ему не преодолеть пропасть между собой и атакой уровня бога младшей ступени.

После неслабого взрыва на полу, в самом центре, лежало обгоревшее тело, человек бился в агонии и пытался вдохнуть раскалённый воздух. Унум решил не мучить своего оппонента и пустил в него ещё один жёлтый огненный шар, только чуть поменьше, а после отключил свою способность, вернув силу на девятый ранг высшей ступени и опустошив почти весь запас маны, возвращая долг. От этого Унум упал на колени и тяжело задышал, с его лба падали капельки пота. Всё-таки почти пустой запас магической энергии, да ещё и такое быстрое его опустошение сильно выматывают.

Шар долетел до цели и уже почти врезался в неё, как вдруг Унум почувствовал жуткую, пробирающую до костей ману, которая буквально вдавливала мага огня в пол. Она будто смотрела прямо в душу, в самое сокровенное и порочила это своим присутствием. Впервые за многие годы лидер отряда Амичис ощутил страх. Самый настоящий животный ужас.

Перед сгустком золотого пламени появилось нечто тёмно-фиолетовое, что покрыло его, а спустя секунду рассеялось, оставив после себя пустое место. Будто поглотило атаку уровня бога низшей ступени или сдержало её. Причём самого заклинателя Унум не мог обнаружить.

Но стоило шару пропасть, как у ещё живого тела Мистера Двадцать Девять появилась фигура, будто сопровождаемая ещё более тёмным, фиолетовым дымом. Она не двигалась. Мгла покрыла тело члена организации Пэшн, а затем они оба исчезли, оставив лежать ничего не понимающего Унума на полу полуразрушенного холла.

Когда все члены отрядов ещё стояли у входа в поместье, Эвелин бежала в покои Еила. Именно он был её целью.

Первым, что заметила девушка, были узоры на полу. Она отметила их красоту и плавность изгибов. Но не это захватило всё её внимание. Эвелин увидела, что стражи нет, скорее всего, она вся была в холле.

Добежав до комнаты, девушка встала сбоку и, вытянув руку, выстрелила из магического автомата, уничтожая дверь. Да, это было рискованно, так как Еил мог умереть, но он и мёртвым выполнил бы свою задачу. Только как язык не поработал бы.

Не успела дверь сломаться, как две воздушные волны рассекли её в щепки. Это была не магия и не умение. Просто кто-то взмахнул мечами настолько быстро, что они создали волны сжатого воздуха.

Этим кем-то был Еил Опикерт, облачённый в один из своих доспехов, из древних артефактов эльфов. Доспехи Бога Солнца. Они были жёлтого цвета, что неудивительно. Эвелин узнала их, и в её глазах зажегся огонёк.

Дело в том, что эти доспехи были тем, чего она искала очень давно. А всё из-за того, что они в два раза повышают физические и магические атаки, а также имеют встроенный барьер, защищающий от всех типов нападений. Питаются они от маны хозяина, которым может стать не каждым. И не дадут себя носить тем, кто не достоин.

Вот только эта защита была ничем для Эвелин. Она просто применила силу, начав поглощение как барьера, так и самих доспехов. Девушка могла поглощать именно материальные объекты. При этом барьеру приходилось материализовываться в точке удара, чтобы сдержать атаку.

Эвелин рванула в сторону Еила на полной скорости и нанесла удар сверху вниз, который был остановлен мечами «Близнецами». Ещё один артефакт, что позволял трансформировать один клинок в два и более, как и наоборот тоже. Короче говоря, он давал возможность управлять своим объёмом и формой.

Так как меч девушки был создан ею самой, она смогла сделать так, чтобы через него работала её способность по перевооружению. Причём заодно и усилить как свои доспехи, так и свой любимый клинок, который постоянно модифицировался. Правда, почти все модификации были утрачены в битве с Маркизом: превращены в выстрел для его уничтожения.

Скрестив мечи, Эвелин со злобной улыбкой тихо сказала: «Перевооружение». Буквально на глазах Близнецы стали таять. Даже магическая защита не смогла их защитить, так как клинок Эвелин усиливал её способность, внося помехи в потоки маны предметов. Эта технология долго разрабатывалась ею и Арчибальдом.

Еил не понимал, что произошло. Стоило воительнице сказать слово, как его мечи стали «перетекать» в её клинок. Он отпрыгнул, приняв защитную стойку — не хотел отступать в глубь комнаты, ведь там сейчас прятался член древней императорской семьи, которая считалась истреблённой. К тому же эта девушка была ключом к заточению того самого Демона. Если он поможет ей или сыграет ключевую роль, ему обеспечена ещё большая слава и почёт. Та семья вернётся на престол, а его, как помощника в деле, вряд ли обделят.