Шрифт:
Мрак подозрительно смотрел на волхва, но у того ни один мускул не дрогнул на лице. Так точно Зарина не страшилась огромного рогатого зверя, хотя та самая корова одним взмахом рогов могла бы распороть ее надвое.
– - Если ты их так знаешь, что они там воруют?
– - Мрак... зачем судить по себе? Может быть, им там так дают.
– - Догоняют, да еще дают. Точно воруют! В вирии всего должно быть много.
Таргитай сказал обеспокоенно:
– - Но мы ж воровать не будем? Мы ж не муравьи.
– - Верно. Людям ежели воровать -- то воровать! Еще и поджечь то, что унести не в силах.
Олег присматривался, внюхивался в мощный кисловатый запах.
– - Муравьи бегут в пять раз быстрее нас. Сюда забрались только самые сильные, поджарые.
Мрак с отвращением смотрел на живой поток, Таргитай вскрикнул:
– - Олег, ты что задумал? Я быстрее уже не могу.
Он был красный, как раскаленная болванка. Блестел, обливался потом, крупные капли шипели на плечах и взвивались легкими кольцами пара. Дыхание было, как у Змея на издыхании.
Олег сказал напряженно:
– - Наверх бегут как раз за добычей. Я мог бы заставить снести вас вниз. Но наверх бегут только порожняком. Голодные и злые!
– - А как-то одурачить? Раз уж твоя магия Дуба страшится.
– - Смогу, но ненадолго.
Мрак встрепенулся.
– - И не сожрут? Проехать бы на таком кабане с версту...
– - Версту не удастся.
– - Ну, полверсты!
– - И полверсты вряд ли. Муравей почует обман раньше, раздерет в клочья. Надо успеть перескочить на другого! Если вы оба готовы...
Мрак с еще большим отвращением смотрел на реку челюстей, бронированных тел. Страшные звери неслись, как выпущенные сильной рукой стрелы, как с такими драться? Муравей трижды рассечет вдоль и поперек своими серпами, прежде чем шелохнешь пальцем.
– - А что остается? Мы все равно не бессмертные...
Только на муравьях еще не хватало, думал Таргитай тоскливо. На ковре летал, на Змее летал и ездил, на Рухе летал, на черепахе плавал, на Мраке ездил... Мокрый от усилий, он старался не смотреть на мелькающие стены: голова кругом, кое-как дотягивался до соседнего бронированного зверя, затем оставалось схватить за острый шип на панцирной спине, быстро перебросить себя на полном бегу с одной железной спины на другую.
Ушибы и ссадины накладывались так густо, что скоро Олег и Таргитай превратились в сплошные ссадины. Мрак, несмотря на свой страх перед противниками сильнее его, умело перескакивал с одного зверя на другого, но изгоев не обгонял: стерег.
Серая кора мелькала под лапами муравьев с такой скоростью, что сливалась в серую полосу. По бокам прочерчивались скалы, уступы. Иногда становилось темно: муравьи ныряли в пробитые ими же или подземными зверями норы. Кислый запах становился совсем невыносим, заставлял чихать, хватать ртом воздух.
Воздух снаружи становился все резче, холоднее и чище. Олег, несмотря на бешеную гонку, напряженно старался понять: ежели к солнцу ближе, то должно быть теплее? Не сразу допер, что ведь приближаются к небесной тверди, за которой -- неизмеримые хляби. От них и должно тянуть холодом: дождь ведь падает холодный! Еще за небесной твердью хранятся запасы града. Раз в селе выпал с воронье яйцо, а укрыл землю по щиколотку!
Слева пронесся, как всадник на коне, Мрак.
– - Боюсь, опять надо на ту сторону...
– - Надо -- переберемся, -- ответил Олег безучастно.
Мрак подозрительно смотрел на волхва, но у того ни один мускул не дрогнул на лице. Так точно Зарина не страшилась огромного рогатого зверя, хотя та самая корова одним взмахом рогов могла бы распороть ее надвое.
– - Если ты их так знаешь, что они там воруют?
– - Мрак... зачем судить по себе? Может быть, им там так
дают.
– - Догоняют, да еще дают. Точно воруют! В вирии всего
должно быть много.
Таргитай сказал обеспокоено:
– - Но мы ж воровать не будем? Мы ж не муравьи.
– - Верно. Людям ежели воровать -- то воровать. Еще и поджечь то, что унести не в силах.
Олег присматривался, внюхивался в мощный кисловатый запах.
– - Муравьи бегут в пять раз быстрее нас. Сюда забрались
только самые сильные, поджарые.
Мрак с отвращением смотрел на живой поток, Таргитай вскрикнул:
– - Олег, ты что задумался Я быстрее уже не могу.
Он был красный, как раскаленная болванка. Блестел, обливался потом, крупные капли шипели на плечах и взвивались легкими кольцами пара. Дыхание было, как у Змея на издыхании.