Дома оказались почти все — папа, мама и Алёна, только брата не было, но так он и жил отдельно. Меня сразу же обняли, обцеловали, общупали, будто сомневались, что это на самом деле я, и вынесли вердикт, что я ничего не кушал всё лето, так истощал!

А потом начались вопросы…

— Катюшенька, но где же ты всё лето пропадала?! — мама смотрела на меня одновременно просительно и требовательно, даже не знаю, как у неё это получалось. — Мы так волновались!

— Мам, но я же всё сказала ещё тогда — на заработки уехала!

— Да-да, сказала, телефон бросила и умотала! Мы три месяца волновались о тебе! А ты даже не звонила!

Папа, поняв, что дело пахнет скандалом, смылся в коридор и только немного выглядывал оттуда, проверяя, как дела. А Алёна, сучка, сначала ушла, потом вернулась с огромным пакетом кукурузных палочек, уселась в кресло у телевизора и с любопытством следила за моим с мамой разговором, хрумкая палочками.

— Всё так и есть. Я заработала денег, вернулась — всё хорошо же! Чего ты нервничаешь, мам?

— Вот потому и нервничаю! Мы, между прочим, в твой университет тоже звонили!

— Зачем?!

— А узнать, куда ты подевалась! И нам рассказали, сколько год обучения у них стоит! А ты говоришь, что на все три заработала?

— Ну да.

— Катерина! Мы тебя не такой растили! Даже ради высшего образования нельзя такое делать! Мы с папой могли бы кредит взять. Или ты бы поехала учиться в Диксон, у них там всё дешевле! А так… а так… что ты с собой сделала?!

— Что? Мама, ты о чём говоришь?!

— Дочка, не ври мне! Всё ты понимаешь! Уж понятно, как может молодая девушка заработать такие деньги на курорте летом! И телефон специально с собой не брала, потому что стыдно было с нами говорить! — мама вся раскраснелась, распалилась, глаза её лихорадочно блестели.

Я, признаюсь, не сразу понял, о чём она говорит. А потом как понял!

— Мама, ты думаешь, я там проституцией занималась?!

— А что мне ещё надо было подумать?! Кто ещё больше семидесяти тысяч рублей за лето заработать может?! Ещё и на морском побережье! А?! Катя! Я тобой разочарована!

— Я тобой тоже, мама! — я тоже стал выходить из себя. Ну родительница, ну удумала!

— Есть с чего, раз я не смогла тебя правильно воспитать! В этом и моя вина есть! Но как ты могла подумать, что мы с папой тебе не поможем, и сделать такое!

— Ничего такого я не делала, перестань уже эту чушь нести!

— Да?! А что же ты этим летом делала?! Откуда деньги?! — мама сложила руки в замок на груди, как бы надевая броню.

— Я… я била людей!

— Чего?! — от удивления мама аж рот открыла, сестра на миг застыла, не донеся палочку до рта, а папа выглянул из коридора. — Била людей?!

— Да! Я не в Диксон поехала, а в Краснодар. И там выступала на Арене!

— Арене? Но… ты же маленькая и хрупкая, как хрустальный бокал! Как ты могла на арене выступать?! Что за глупость! — мне явно не верили.

— Очень просто! Папа, найди маме мои бои — Краснодар, Арена Пирамида, Железная Леди. Это мой псевдоним там был. Пусть мама сама посмотрит! Хоть на мне и балаклава была, но по фигуре-то узнаете!

— Да, иди, покажи нам всем. — мама прикрикнула на папу, думая, что я ей вру.

Вздохнув, папа вынырнул из коридора, сел за компьютер и стал искать то, что я сказал. Быстро нашел, запустил видео одного из моих боёв.

— Вот! Видишь?! У меня даже щиты сохранились, вон, в сумке, можешь посмотреть! И иглы, но это в последнем бою только использовала…

Минут на пять семья притихла, все собрались у монитора и смотрели на то, как я выбиваю дурь из своих противников. Ещё минут десять останавливали видео, присматривались, прикидывали, точно ли это я или не точно. А вдруг просто похожая?

— Прости, доченька, я такого понапридумывала! Какая я глупая у тебя! — мама всё же поверила, расплакалась и стала обнимать меня, буквально повиснув.

— Ну, ну, мама, не плачь. Я тоже сглупила, ни разу не позвонив.

— Да-да, это твоя вина! — слёзы быстро высохли. — Но я теперь всем расскажу, какая у меня сильная дочка!

— Мама, я тебя очень прошу — никому не говори! В прошлый раз ты всем рассказала, и ко мне вереницей женихи понаехали. Помнишь, что в итоге вышло?!

— Это что же — я не могу за свою дочку, за свою кровиночку порадоваться?! Ты моя гордость — я и горжусь! И все пусть знают об этом!