Шрифт:
– Ах, еще кое-что. Принц Саймон просил передать. Кхм-кхм…
Внутренне вся подбираюсь, что-то плохое у меня предчувствие.
– «Шарлин, довольна? Я сделал все, как ты хотела! Знаешь, какое я вчера испытал унижение перед отцом и братом?! Подожди, я точно тебя в покое не оставлю, ты у меня еще получишь. Не вздумай пропустить бал во дворце!» - подражает манере речи его засранистого высочества гонец.
Прищуренные взгляды семейства упираются в мою скромную персону.
Ой.
Правду говорят, все тайное однажды становится явным.
Как раз, когда я думаю, как бы все вывернуть в свою пользу и оправдаться, в дверь стучат, дворецкий с порога сообщает:
– Милорд, прибыл секретарь виконта Макмиллана, желает говорить о расторжении брачного союза леди Шарлин и господина Бакстера.
Час от часу не легче.
8
Что ж, полагаю, было ошибкой наивно надеяться, что Бакстер распорядился сообщить о нашем мирном разрыве вчера и маркиз с маркизой Гарнет были в курсе нового статуса их младшей дочери.
Упс.
– Ну, всего вам хорошо, не буду задерживаться, до свидания! – гонец выдает смешок, хлопает себя по выдающемуся животу, быстро расшаркивается с не сводящим с меня глаз семейством и споро выбегает за дверь.
– Проводите секретаря в мой кабинет.
Отец следует за дворецким, в то время как моя мать и Тифф одинаково вздыхают.
– Я могу все объяснить!
Маркиза откидывается на спинку дивана и принимается массировать виски, что-то приговаривая про двух непутевых дочерей. Вероятно, для серьезного разговора мы ждем отца.
– Шарли…Ты вчера, - Тиффани сглатывает, хмурясь и кусая губы, - была там, да? Видела?
Качаю головой. Не обязательно родителям знать подробности. Маркиза только делает вид, что страдает от мигрени, уши-то женщина навострила. Пусть сестра и говорит тихо, разговору меж нами стоит подождать до более уединенных времен.
Отец-маркиз возвращается быстро. Мужчина возрастом около пятидесяти лет, с темными тронутыми сединой идеально зализанными назад волосами, зелено-голубыми глазами и строгим лицом бросает на меня полный раздражение взгляд и принимается отчитывать.
Правда, как-то странно он это делает.
– Малец Макмиллана имел наглость инициировать расторжение помолвки с Шарлин. Этот наглец! За кого он меня принимает?! За кого принимает нашу древнюю фамилию?! Думает, может себе позволить подобное оскорбление? И что – смеет заявлять, что Шарлин его надула?
– Дорогой, это правда вина Бакстера? – сомневается мама.
– Конечно! Да, возможно, что обе наши дочери не пользуются популярностью и не могут похвастаться талантами, но они – носительницы крови славного дворянского рода!
Позвольте-ка! Как это мы бесталанные?
Папаша еще не видел, сколько мы на двоих выхлебали вина минувшей ночью. И еще, смотрите, похмелье никто не отменял, но переносим мы его с сестрой так, что никто даже не догадывается! Настоящий талант! Возмущаюсь про себя, настороженно наблюдая за нарезающим по гостиной круги отцом.
– И Тиффани. Ты тоже хороша, какой нужно быть дурой, чтобы не смочь удержать этого остолопа принца? Теперь весь свет будет тыкать в нас пальцем. В один день лишились двух перспективных союзов!
М-да.
А ничего, что это как бы нас бросили? Где же утешение? Слова поддержки?
– Лиам, угомонись. Сядь и не мельтеши передо мной, - приказывает маркиза и прищуривается. От этого ее взгляда у меня по телу бегут мурашки.
– Шарлин.
– Д-да?
– Из-за тебя принц вдруг решил аннулировать помолвку твоей старшей сестры?
Чертов Саймон. Сделал из королевского гонца своего попугая, оно ему надо было?
Что ж видимо, отделаться от этого не получится. Вздыхаю и кратенько уведомляю родичей о вчерашнем вечере в ресторане, конечно, приврав, что я там оказалась по чистой случайности.
– Тифф лишь немножечко ударила по столу, легонечко так, ладошкой, и случайно опрокинула бутылку вина, а принц закатил истерику. Да! Это правда. Но скажите, кто бы выдержал, он ведь на глазах у все присутствующих целовался с той девушкой? Все это видели.
Ничего подобного.
– На это было неловко смотреть, он ее прям вот так вот, ух, - вытягиваю губы трубочкой и издаю засасывающий звук. – Ну а когда Тифф ушла, я этого не могла больше терпеть, оторвала от принца эту девицу, и сказала смиренно ему следующее: «Ваше высочество, так больше не может продолжаться». Кто же знал, что Саймон все воспримет буквально и удумает разрывать все брачные договоренности? Еще и меня обвиняет, ни стыда, ни совести.