«Правду говорят: разрушатся горы, иссохнут моря, но глупость людская будет всегда», — подумал я, посмотрев на упрямое лицо мужчины, который все еще ждал от меня ответа.

— Это надолго, — обреченно и тихо проговорил я,

Рядом раздался тихий смех девчонки, которую, похоже, сложившаяся ситуация начала забавлять. И плевать ей уже было, что вот-вот прольется дождь. Главное только, чтобы это не был кровавый дождь…

***

Аварис.

— А я еще раз спрашиваю, — продолжал упрямо говорить мужчина. — Чем докажешь, что ты аль эта соплячка — ведьмаки?

Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.

Размеренное дыхание с трудом справлялось с подступающим гневом. Если в первое время я относился к сложившейся ситуации спокойно, то чем дольше продолжался этот цирк, тем больше во мне копилось раздражения. Хотелось испепелить этого наглого мужика. Его и всю эту деревню в придачу. А лучше разорвать всех и сбросить во Тьму. Чтобы они умирали медленно и мучительно. Но я сдерживался. Не хотелось пугать ребенка.

Шеала же уже давно перестала смеяться над происходящим. Девчонка устала и явно хотела поскорее все это закончить. Не улучшал обстановку и начавший накрапывать дождь, отчего мне пришлось незаметно наложить отталкивающие воду заклинания на себя и свою спутницу. Тучи сгустились настолько сильно, что можно было подумать о наступившей раньше времени ночи. И этот, пока еще слабый, дождик мог перерасти в ливень в любой момент.

— И вообще, — продолжал говорить житель деревни, явно не замечая, что я уже некоторое время ему не отвечаю, — у нас тут вурдалаки завелись. Эти проклятущие зверюги совсем жизни не дают.

Я слабо обращал внимание на то, что он говорит, отмечая их содержимое краем сознания. Сейчас меня раздражал один только его голос, который в самом начале нашей «беседы» еще казался вполне нормальным.

Зато Шеала очень уж внимательно вслушивалась в слова этого умалишенного. Потому что, стоило ей только услышать о вурдалаках, или оборотнях, как девчонка моментально постаралась оказаться ближе ко мне.

— Откуда нам знать, что вы не из энтих… — сказал деревенщина, изобразив руками что-то «эдакое», прежде чем закончить фразу, — вурдалаков.

Между моих пальцев к этому времени уже начали проскакивать огненные всполохи, готовые в любой момент превратиться в смертоносное заклинание. Пришлось сдержать мимолетный порыв и буквально «стряхнуть» огонь с руки. К тому же, в мою голову пришла идея, которая удовлетворит меня и не приведет к массовым смертям. Хотя, видит Тьма, одна только мысль о массовом убийстве этих деревенщин грела мою грешную душу. Но рационализм помог сдержать порыв.

— Значит тебе нужны доказательства? — громко спросил я, чувствуя, как мой глаз начал дергаться.

— Истинно так, милсдарь, — чинно покивав, ответил этот раздражающий тип, — истинно так.

— Будут тебе доказательства, — тихо проговорил я, спешившись и передав поводья лошади Шеале. — Подержи-ка.

— А вы куда, мэтр? — удивленно спросила девчонка, удерживая двух лошадей.

— Показывать деревенщинам их место, — растянув губы в предвкушающей улыбке, ответил я.

Не дав больше юной магичке сказать и слова, я двинулся ближе к частоколу. Остановился я только тогда, когда до него было не более двух метров.

«Раз представился ведьмаком, то и действовать буду как ведьмак», — подумал я, оценивая, сколько понадобится сил, чтобы снести этот хлипкий частокол.

Обитая в крепости, буквально кишащей ведьмаками, было бы странно не обучиться у них паре фокусов, в число которых вошли и ведьмачьи знаки.

Прикрыв глаза, я сосредоточился на бурлящей внутри меня магии. Не хотелось случайно одним взмахом уничтожить деревню, ведь в таком случае нам бы не было, где остановиться на ночь. Резкий выпад рукой, сложенной в замысловатом жесте, — и с нее слетает накаченный магией знак Аард.

Словно грянувший гром, раздался грохот от столкновения ведьмачьего знака и преграды. Ворота вынесло вместе с частью стены и в тот же миг унесло куда-то вглубь деревни, оставляя за собой траншею. Стоящим за этими воротами не повезло, ведь их так же унесло и проволокло по земле добрых метров пять.

Повезло только этому седому бородачу, который лишь свалился со стены и, плюхнувшись на задницу, отбил ее. Сидя на земле, он постепенно пытался прийти в себя и, по мере этого процесса, все с большим ужасом смотрел на мою персону.