Взгляд гнома стал слегка расфокусированным, что свидетельствовало о том, что чары подействовали. Он начал нервно расхаживать из стороны в сторону и постоянно повторять одну и ту же фразу: «Что же делать?».

— Я могу вам помочь, — заговорщицки проговорил я, останавливая коротышку и наклоняясь к нему.

— Как? — прошептал он с такой надеждой, что я невольно заволновался, не переборщил ли с силами, вложенными в конфундус.

— Ничего сложного, — ободряюще улыбнувшись, сказал я. — Я сам заплачу ведьмаку необходимую сумму, а взамен вы поможете мне встретиться с вашим руководством.

С этими словами я пошел к телеге, которая все еще лежала на боку. Бедный козлик, что был в нее запряжен, уже не двигался, а просто тяжело дышал, вывалив наружу язык. Вздохнув, я с помощью чар левитации поднял телегу в воздух, чтобы вернуть ее в вертикальное положение и опустить на колеса. Животное, что до этого устало лежало на боку, похоже не выдержало стольких потрясений за один день и обмякло.

— Мда-а, — протянул я, думая, как теперь двигать эту гору мусора, которую гном назвал диковинками.

— А пятьсот марок? — внезапно раздался озадаченный голос Враганога.

— А что с ними? — с хитрой улыбкой спросил я. — Вы ведь «выплатили» их ведьмаку за проделанную работу. Разве не помните?

После секундного промедления губы гнома растянулись в такой же хитрой улыбке, как и у меня. Переведя взгляд на Эрланда, который угрюмо молчал, находясь под чарами безмолвия, я заговорщицки подмигнул ему. На что он просто закатил глаза, не в силах произнести ни слова. Хотя, уверен, будь у него такая возможность, он явно сказал бы что-то из серии: «Зачем я вообще с тобой связался?».

***

— Получается, Капитул желает наладить поставки двимерита? — спросил меня собеседник, задумчиво постукивая своими толстыми пальцами по столу.

Это был типичный краснолюд. Немного выше уже виденного мной гнома, но, при этом, куда шире в плечах. Лицо хоть и было весьма грубоватым, но куда более пропорциональным, нежели у гномов. И картину завершала, конечно же, длинная седая борода, обрамленная золотыми кольцами. Сам он был одет в весьма роскошные, по местным меркам, одежды, что указывало на хороший достаток. Оно и не удивительно, ведь глава торговой палаты не может быть бедным.

Сидели мы в его кабинете, который, на удивление, был просто обставлен. Большой стол, за которым хозяин принимает посетителей. Несколько стульев, расставленные вдоль стен. Да и парочка шкафов, которые были расположены позади хозяина кабинета. Не было здесь ни роскошных ковров, ни других дорогих приблуд, которые должны подчеркнуть статус главы торговой палаты. Да и сам кабинет был, к тому же, довольно тускло освещен, что, в принципе, мне совершенно не мешало.

«И краснолюдам, похоже, тоже», — подумал я, наблюдая, как этот коренастый коротышка вновь вчитывается в бумаги, которые я передал.

По правое плечо от старшего краснолюда стоял второй, куда более молодой. Если приглядеться, можно было заметить схожесть в чертах лиц этих двух нелюдей, что указывало на их кровное родство. Борода у молодого краснолюда была значительно короче и не достигала пояса, что позволяло примерно оценить возраст данного индивида. Все же краснолюды считаются полностью взрослыми, когда их борода достигает пояса, что происходит примерно к пятидесяти годам.

Молодой все это время, пока мы с его старшим родственником вели диалог, буравил меня взглядом. Не знаю уж, чем вызвано такое внимание, но я старался это игнорировать.

— Истинно так, господин Балтимор, — ответил я, выдавив из себя учтивую улыбку. — В идеале, если минерал уже будет обработан вашими мастерами.

— Еще бы было иначе, — хохотнул доселе молчавший молодой краснолюд. — Вы же, колдуны, нихера руками делать не умеете.

В следующий миг старший резко хлопнул ладонью по столу. Звук удара оказался настолько звонким, что эхом разнесся по кабинету, после чего в помещении наступила звенящая тишина.

— Беримор, — тихо, но строго, сказал хозяин кабинета. — Будь добр, помолчи.

Хоть в голосе старика не чувствовалось угрозы, даже этого оказалось достаточно, чтобы молодой краснолюд сглотнул и пробормотал извинения.

— Прошу простить моего сына, — вежливо сказал Балтимор. — Он еще довольно юн и не знает, когда следует открывать рот.

— Не стоит извиняться, — с учтивой улыбкой проговорил я. — Ведь на правду не обижаются. Большинство чародеев действительно ничерта не умеет делать своими руками.

— Но не вы, — скорее утвердительно, чем вопросительно, произнес глава торговой палаты с хитрой улыбкой на лице.