— Попросить, чтобы не слишком шумели? — улыбнулся я ему.

— О, Мишенька, было бы чудесно.

Я подмигнул смотрителю, ловко поднялся на свой этаж. Апартаменты Богданова находились пролётом выше, и потому я решил заглянуть туда не откладывая. На мой стук дверь отворилась почти сразу, и на пороге оказался сам барон Богданов. Он мигом протрезвел и очень внимательно посмотрел мне в глаза.

— Добрый вечер, ваше благородие, — учтиво поклонился я. — Не могли бы вы чуть-чуть потише вести себя? Причины понимаю и приветствую, но всё же сегодня очень шумно.

Барон торопливо закивал, закрыл за собой дверь, и гул в квартире сразу утих. Я удовлетворённо хмыкнул и поспешил по ступенькам вниз, к себе.

— Кто такой? — рявкнуло наверху, когда мне оставалось сделать ещё несколько шагов и исполнить просьбу проректора Павлова, а именно: забиться в угол на неделю и не отсвечивать. — Ты, белобрысый! Куда пошёл? Ты кто такой?

Кажется, это мне. Я с искренним недоумением обернулся. Из квартиры Богданова вывалился высокий парень в распахнутой на груди белоснежной рубахе. Напротив сердца вышит герб.

— Вы, должно быть, у нас впервые, — понимающе улыбнулся я. — Понимаю. Меня зовут Михаил Иванович Баженов. Я собираюсь пойти к себе домой и насладиться покоем. Вы же не возражаете?

Белорубашечник нехорошо ухмылялся. Богданов высунулся из квартиры:

— Ваше сиятельство, не надо…

— Пшёл вон! Ты тоже решил мне указывать? — пьяно повернулся к нему белорубашечник, и Богданов торопливо исчез в апартаментах. Постепенно на площадке появились и остальные празднующие. Наверху защёлкали замки, и в лестничном пролёте показались головы других студентов.

— Какое право ты, чернь, имеешь прерывать наше увеселение? — продолжил белорубашечник.

— Прерывать? — старательно изумился я. — Ни в коем случае. Долгое обучение и яркий финал. Грех было бы не отпраздновать. Я просто прошу вас быть потише и уважать других людей. Самая малость, не находите? Вам хорошо и другим приятно.

— Я сам решу, где и как мне быть! Иди сюда!

Белорубашечник не наш выпускник, это точно. Потому что наши выпускники знают: связываться с Баженовым себе дороже. Как парня вообще пропустили на территорию кампуса-то? Я с тяжёлым вздохом повернулся и зашагал по ступеням наверх, а пьяный двинулся ко мне навстречу. Он встряхнул кулаками, и те объяло пламенем. Огневик. Второй ранг как минимум.

Тоже мне, бином Ньютона.

Вообще, с пьяными обращаться проще всего. Особенно с пьяными огневиками, которые и так-то соображают инстинктами, а под алкоголем и вовсе дуреют. Так что просто нужно быть чуть быстрее нападающего и думать головой, а не гормонами. От размашистого грубого удара сбоку не увернулся бы только калека. Белорубашечник бил от плеча, вложив в атаку всю свою недюжинную силу. Я пропустил его руку мимо, а затем чуть подтолкнул под локоть.

Ну как, чуть… Пришлось вложить немного силы, чтобы полёт огненного кулака закончился тем, чем мне надо. Мешочек с зачарованной землёй на моей груди нагрелся от пропущенной сквозь него энергии, и масса руки огневика увеличилась на пару килограмм. Больше и не надо. Результат всё равно будет впечатляющим.

Его сиятельство аж крутанулся от инерции, а затем взвыл от боли. Кулак врезался в стену как пушечное ядро, но потеряв прочность того самого ядра в самый последний момент. От удара по стене во все стороны полетела обугленная штукатурка. Дыра образовалась приличная, простым косметическим ремонтом не скроешь. Белорубашечник завизжал как резанный, глядя на то во что превратился его кулак. Не прекращая вопить, и держа искалеченную руку здоровой — он прислонился к стенке и медленно сполз вниз, не отрывая взгляда от осколков костей.

— Наверное, нужно вызвать врача? — спросил я у наблюдающих за коротким боем собутыльников. Те вмиг протрезвели. — Или, может быть, среди вас есть биомант?

Какой там биомант в такой компании. Этим парням алкоголь вообще ни в каком виде нельзя, так что таких компаний они сторонятся.

— Уже вызвал. Уже! — на площадке появился Богданов с телефоном.

— Приложите холодное, ваше сиятельство, — попросил я всхлипывающего белорубашечника и потопал к себе домой. Напоследок дистанционно спалив дорогущий телефон в кармане покалечившегося хулигана и его умные часы. Моя фирменная штука. Традиция. Влез в ссору с Баженовым — попрощайся с техникой. Любой. Лучше вообще покинуть территорию кампуса на это время. Среди студентов ходил слух, будто бы я продал душу богам Изнанки, получив от них искажённый тёмный Дар.

Да и не только среди студентов… Мною какое-то время очень серьёзно интересовались на кафедре Тёмной Машинерии, однако даже профессура не смогла связать легенды о губителе машин с моей личностью. Я же делал недоумённый вид и постоянно повторял, что учёным мужам верить в подобные суеверия просто недостойно. На моей стороне было низкое развитие техномантии в этом мире. Даже лучшие умы новой науки использовали чрезвычайно узкий диапазон волн, и все возмущения потоков за его пределами пока им были неведомы.