Например: слабость к стихиям земли, дерева, металла.

В смысле, какого хрена?! Это три из пяти стандартных стихий У-син! Остались только огонь с водой! Да и те я не знаю, каким образом превозмогать. Зашибись, конечно, эффективно тушить лунным светом файерболы или, там, гасить девятый вал отражением перекошенной рожи в поверхности пруда.

Тем более, нигде не сказано, что я получаю преимущества против оставшихся двух. Типа, нахрен стандартную гармонию У-син. Камень-ножницы-бумага… В смысле, огонь-вода-металл и тэдэ, с их четко выверенным: «одна стихия будет слабее другой, сильнее третьей, усиливать четвертую» и тэпэ.

А вот фигу тебе, чертила! Будешь с односторонней слабостью ходить, лох педальный. Огребаешь от трех пятых круга элементов, а от остальных двух… тоже огребешь. Но без классовых слабостей. Ткскзть, за компанию.

Только мы тебе еще уязвимость к солнечной Ци прикрутим, когда будешь пользоваться своей светлой стороной — единственной, на минуточку, с боевой направленностью. Круто придумали. Паладин Двуликой Луны, ага. Два лица и к каждому удача повернулась сракой!"

Первые мысли Саргона по поводу своего класса запикивались цензурой даже в собственном сознании. Гнев и разочарование терзали его душу.

Терзали сильнее, чем демоны терзают местных грешников, сильнее, чем терзают эмоции после игры в Перекованный Варкрафт 3, сильнее, чем опустошающая ярость и отупелое неприятие той ситуации, когда бросился под грузовик, но не попал в гаремный исекай, потому что уродливый толстый хиккан оттолкнул его с тормозного пути и успел первым.

«Ну, будет-будет», — он успокаивал себя тем же самым образом, как когда-то его успокаивал отец — сорокалетний тихий алкаш, часами сидящий на кухне сразу после рассвета, иногда даже без бутылки.

«Должен ли я впадать в ужас от того, что теперь понимаю его почти полностью?», — грустно подумал Саргон и злость ушла.

Остался лишь пыльный, затертый акварелью ушедших дней, образ затурканного человека в дырявых носках и майке-алкашке. Силуэт, сидящий перед мутным окном на крохотной кухне, ноги вытянуты вперед, волосы всклокочены, но бутылка водки еще не открыта. Скоро проснется, требовательно закричит про деньги и завтрак уже взрослая сестра, а мужчина вздохнет да прошаркает в темную, пустую из-за ночной смены матери общую комнату.

Саргон не любил вспоминать прошлое. Особенно здесь, в Диюй… в Облачном Форте, отражающим атаки Диюй. Слишком похоже на дешевую выпивку отца — фальшивая надежда, неискренняя ностальгия, сглаженное временем неприятие собственной жизни — фальшивая радость, чисто заменить отсутствие настоящей.

И все же, все же, все же.

Собственное одиночество оставалось самой счастливой порой в прошлой жизни, плевать на нелюбимую работу, плевать на страх новых отношений, общую неудовлетворенность собой.

Как же хорошо иногда было завалиться после тяжелого дня кулерных войн посмотреть любимый сериал со жратвой или дорогим финским сидром, катать с такими же оболтусами в онлайн игры на выходных, проходить очередной раз старые игры, бессмертную классику вроде «Героев», «Блицкрига» или пьяных звонков бывшей.

Однако, в это самое мгновение, он, поглощенный воспоминаниями о лучших моментах своей жизни, с изумлением и оторопью обнаружил… что такие же приятные моменты имелись и здесь.

Ни с чем не сравнимое облегчение пополам с чистым, незамутненным счастьем от окончательной победы в сложной волне. Конечный итог без жертв и смертей, только почет, только рост собственной силы, только благоговение сотоварищей.

Тяжесть в животе, когда, спустя столько времени, наелся досыта.

Удовлетворение от новых цифр, уведомлений, навыков герменевтики виртуальности, детский восторг геймера от игровой реальности.

Приятная упругость растущих мышц, гордость и увлечение идеально послушным телом, спортивная злость, стремление стать сильнее.

Чистая эстетика от прекрасного образа любимой женщины. Гордость от удивления, одобрения, интереса в ее глазах. Безумный коктейль эмоций от невинной, случайной близости, недоступный в прошлом мире даже от долгожданного секса.

Самодовольство, самолюбование, урчащее тщеславие, когда люди старше, опытнее или хитрее признали ЕГО авторитет, признали ЕГО право отдавать приказы, право посылать их на смерть, вверили ЕМУ собственную жизнь.

Радость от принятия в общество, от хорошего общения, от разгадывания загадок, от спасения чужих жизней, от сохранения собственной, от умелых действий, от, от, от…

«Здесь я на своем месте», — вдруг осознал юный практик, — "В новом мире я нужнее, привычнее, естественнее, чем в старом. Никакие блага, никакой качественный контент или редкая удача на сайтах знакомств не могут заменить всего спектра ощущений от жизни фронтира. Нет, дело не в крепости, не в борьбе за выживание. Просто здесь личность все еще имеет значение.