Далекие отсюда фигурки разумных, живущих уровнем ниже в домене Хаоса, спешили все так же по своим делам, светили огни, чадил дым от труб в домах, собирались и расходились в разных местах золотистые ядовитые тучки и единой массой утопали в них громады домов, с бесчисленными лесенками, мостиками и трубами.

Где-то там, во множестве крохотных, настроенных друг на дружке хижин, живут разумные, день за днем просыпаясь и выполняя какую-то работу, о чем-то мечтая, к чему-то стремясь. Живя своими далекими от древних легенд жизнями, и находясь при этом в самом их эпицентре.

Должно быть, в этом и состоит ее, и всех способных чувствовать разумных, отличие от бездушного бога. Чудовище не способно увидеть все это. Красивый набор коробок из разных материалов, не более. Неназываемая не способна увидеть в другом проявления жизни, но нещадно стремится заставить их страдать и разрушать себя и друг друга.

Рин сделала шаг назад, выныривая из холодной воды и не вытираясь, погрузилась в чистую одежду. Ну, или относительно чистую, если учесть, что от ржавых облаков голубой плащ уже начал покрываться рыжими пятнами грязи. Зато волчий артефакт, почувствовав состояние своей хозяйки, вдруг оброс мехом и украсился меховым воротником.

Этого архонка не ожидала, но вышло кстати — мех принялся впитывать воду. Осталось только заглянуть в природное зеркало разлитой рядышком лужи и убедиться, что на лице не осталось следов грязи. И перестать дрожать.

— Далеко? — только и спросила Рин, пройдя путь обратно сквозь ядовитое облако.

— Н-нет, она на этом уровне. Литоград это л-лестница вверх. Одна из л-лестниц. Но мы уже почти на месте. Подумай, что будешь говорить Джафсару.

Когда они без проблем и дополнительных приключений достигли нужного места, Рин поймала себя на мысли о том, что удивлена этому даже больше, чем случись на ее пути еще десяток проблем. Плохо — с такими мыслями толку от нее будет не много. Архонка абсолютно не понимала, как Сайрису удается оставаться в здравом уме, видя потенциальную угрозу во всем вокруг. Впрочем, нет, как раз-таки будущий ворон далек от понятия «здравый», хоть в этом не его вина.

Разве что вид солнечных мельниц, вращавших не прекращавшие ни на минуту гореть лопасти, поразил архонку. Некуш что-то пытался рассказать об их предназначении, но далекая от терминологии архонка быстро потеряла нить повествования и просто наслаждалась видом странного сооружения. Единственное, что она поняла, это то, что именно на них появляется светящаяся вода, которая потом поступает в дома, создавая, таким образом, нечто вроде очень кустарного манапровода, в котором место медных жил занимали многочисленные маленькие трубы. По ним и бежала измененная на мельницах вода. Осталось еще понять, зачем это все вообще нужно.

Рин уже обратила внимание, что в Доминионе зелья маны стоят настолько дешево, что их может себе позволить даже нищий. Здесь же зашли еще дальше и весь домен — один сплошной источник. Но зачем…?

От долгой ходьбы по лестницам Рин сильно устала, но было заметно, что и ее проводник не привык к переходам. Жители мира клеток перемещаются каким-то совершенно непостижимым способом, в котором пешие прогулки занимают одно из последних мест.

Похоже, что весь домен Хаоса располагался на висящих — где на цепях, а где и с помощью магии — островках. Некоторые занимали не более клочка ровно под свой фундамент, некоторые — приняли на себя целые районы. Все это было связано разнообразными мостами, так что местным не приходилось летать и прыгать по цепям, как жители мира клеток.

Особым был и шум этого места. Не привычный галдеж толпы, скорее множество странных шорохов и перестуков. Словно где-то неподалеку располагалась целая артель гномов, активно работавших кирками. Так, чтобы не раздражать шумом, но постоянно оставаться в четкой слышимости.

Очень хотелось спросить об этом у проводника, но Рин не стала. Должно быть, общение с Тарой на нее плохо повлияло, научив лишний раз не задавать вопросов, чтобы не показаться глупой. Тем более, что решение было наверху — очень скоро девушка и сама поняла, что звук исходил из множества механизмов и солнечных мельниц, парящих над днищем мерлов.

На очередном повороте за очередным мостиком между двумя утопавшими в рыжем мареве островками, она повстречала это.

Домен не скрывал свое светлое прошлое. Все в нем сияло золотыми и солнечными красками, и даже здания казались овеянными теплым уютом. Но было в этом золоте нечто душное, извращенное. То, что Рин, как специалист от рождения, не могла не заметить. Примесь хаоса была неосязаема, но пронизывала собой все пространство, даже не показывая свой лик напрямую.

Однако вскоре она заметила, как причудливо порой играли тени, как иногда растягивались улочки и играли в гляделки дома. Свет сиял неправильно. Слишком хаотично, нестабильно. Становился зыбким, словно песок. Ложный свет.

Когда она поняла это, уже не удивилась ставшему неприкрытым хаосу в виде своего порождения. Невысоким ветвистым древом бордового цвета с кровавым впечатавшимся в него глазом, сочившемся алым потоком слез.

Дыхание перехватило. Архонка закашлялась и согнулась пополам от резкой крови. Уже зная, что увидит, она все же взглянула на ладонь, где копошились маленькие порождения смешанной стихии — точки едва заметного ложного света.