Шрифт:
— Поешь и проваливай! — буркнула она.
— Ого! Выглядит аппетитно, — оживился я и потянулся к гречке, но Алиса перехватила мою руку.
— Начни с мяса. Я специально для тебя готовила.
— Как гостеприимно. — Я с любопытством оценил странное выражение ее лица и взял кусок мяса.
Алиса затаила дыхание. Но я невозмутимо продолжал есть, даже не поморщившись. Она удивленно смотрела на меня — похоже, ожидала другой реакции. Решив проверить свои догадки, она осторожно попробовала кусочек мяса.
В следующую секунду она уже хватала стакан с водой, пытаясь погасить пожар во рту. Вилка со звоном упала на стол.
— Ты чудовище! — прохрипела она, отдышавшись. — Ты специально это сделал!
— Что ты, я правда считаю твою еду очень вкусной. Хочешь еще попробовать?
— Нет! — Алиса отшатнулась, но я успел схватить ее за подбородок. — Ну же, хорошие девочки должны быть послушными…
— Пожалуйста, не надо! Я была неправа… — взмолилась она, но было поздно.
После второй порции острого мяса и очередного забега к раковине Алиса уже не садилась за стол, а прислонилась к стене, настороженно глядя на меня.
— Иди поешь нормально, — смягчился я. — На первый раз прощаю, но больше так не делай.
Алиса неуверенно вернулась за стол. Я с удовольствием съел всю гречку и салат, демонстративно игнорируя оставшееся мясо. Откинувшись на спинку стула, довольно вздохнул:
— Ты правда отлично готовишь. Даже это адское мясо по-своему неплохо — остроты только многовато.
— Ты поел, теперь можешь идти, — робко произнесла она.
— Знаешь что? Буду теперь приходить к тебе на ужин!
— Что?! Кто тебе разрешил?!
— Не волнуйся, буду скидываться на продукты.
— Дело не в деньгах!
— Ладно, так и быть, в благодарность за такую вкусную еду, я согласен с тобой встречаться.
— Кто… что… — Алиса растерялась от такой наглости. — С чего ты взял, что я этого хочу?
— А разве нет? — Я кивнул на стены с фотографиями. — Кстати, тот снимок, где мы с Радой выходим из школы, — неплохой ракурс. У тебя явно есть талант фотографа.
— Это не то, что ты думаешь! — вспыхнула Алиса. — Я собираю эти фотографии, чтобы показать всем, какой ты на самом деле! Как ты крутишь романы с несколькими девушками сразу, как ведешь себя с учительницей, как… как… — Она запнулась, осознав, что слишком разошлась.
— Ох, как страшно, — протянул я. — Прошу, не показывай никому.
— Прекрати издеваться! Убирайся!
— Знаешь, ты потрясающе готовишь. И вообще, в тебе столько интересных контрастов — эта твоя готическая принцесса снаружи, а внутри такая заботливая хозяйка. Может, дашь мне шанс узнать тебя получше?
— Не дам! С какой стати мне встречаться с таким, как ты?! — Лицо Алисы пылало. — Пошел вон из моей квартиры! И чтобы я тебя здесь больше не видела! — выкрикнула она, вскочив из-за стола.
Глава 4
Лицо Алисы исказилось от ярости, но я даже не вздрогнул. После недавних событий что-то неуловимо изменилось во мне самом — появилась какая-то внутренняя сила, граничащая с наглостью. Глядя на разгневанную девушку, я лишь улыбался, отмечая, как идет ей этот лихорадочный румянец.
— Ну и почему нет? — В моем голосе слышалась насмешка. — Брось, я же вижу, что нравлюсь тебе.
— Да как ты… — Алиса запнулась, не находя слов. — С чего ты вообще взял такую чушь?
Судя по тому, как она нервно теребила рукав и избегала прямого взгляда, я понял — этот новый я выводил ее из себя. Наверняка она удивлялась, куда делся тот неуверенный парень, за которым тайком наблюдала столько времени. Сейчас перед ней стоял совершенно другой человек — уверенный в себе, наглый, будто не замечающий ее колкостей.
— Вон! — Она махнула рукой в сторону двери. — Убирайся немедленно!
— Ответь на один вопрос, и я уйду. — Я шагнул ближе, заставив ее невольно отступить. — Почему ты не хочешь быть со мной, хотя я тебе нравлюсь?
Алиса покраснела до корней волос. Ее взгляд метнулся в сторону стены с фотографиями — безмолвными свидетельствами ее тайного увлечения. Она явно была возмущена тем, что я делаю вид, будто не понимаю причину.
Силой меня не выгонишь — это она уже поняла. Да и пытаться не стоит — только даст новый повод для насмешек. Обессиленно опустившись на стул, она пробормотала:
— Ты правда уйдешь, если я отвечу?
Что-то в ее голосе заставило меня посерьезнеть. За всей этой игрой в мрачную одиночку я начал различать настоящую Алису — гордую, ранимую, отчаянно пытающуюся сохранить лицо.