<p> ФИНАЛ</p> <p> </p> <p> Добрый деспот Сервий Аркан крепко встал на землях вдоль берега Последнего моря, мечами своих воинов прочертив кровавый рубеж с владениями оптиматов. Зверобои вычищают скверну, обороняя ортодоксальные грады и веси от химер, культистов и черного колдовства. Расцветает Аскеронский край, и жизнь налаживается... Рем Буревестник готовится к свадьбе, и все его мечты - про медовый месяц с молодой женой. Но - ветер приносит запахи крови и пепла с Рубона Великого, разгорается странная война на Юге, и Феникс уже расправил свои крылья над Раваардой. Похоже, свадебное путешествие у Аркана будет совсем не таким, какое одобрили бы благопристойные обыватели ! Но где Аркан - и где благопристойность?</p><p> </p>
I БОЛЬШОЙ ОРИГИНАЛ
вы читаете это первыми. ни корректоров, ни бета-ридеров тут не стояло
Окна в зале заседаний герцогской резиденции были открыты, теплый ветер гулял по помещению, трепал углы прижатой клинками и бокалами карты на столе, шевелил бархатные портьеры. Здесь собрались те, кто принимает решения в Аскеронской Деспотии — самые влиятельные люди, облеченные властью, силой и богатством. Да — приказывать мог только Деспот, но к мнению этих своих подданых он не мог не прислушаться. Все собравшиеся члены Верховного Совета предпочитали неформальную рабочую атмосферу пышным церемониям и долгим придворным расшаркиваниям, и потому собрались за закрытыми дверьми, не известив его о внеочередной встрече Верховного Совета.
Сервий Тиберий Аркан Старый, поморщившись от мучивших его болей в пояснице, оперся на резные подлокотники кожаного кресла, закинул ногу на ногу, приняв позу поудобнее, а потом кивнул, предлагая говорящему продолжать:
— Поставки полотна, скобяных изделий, некоторых запчастей для наших мануфактур почти прекратились, — констатировал Леонард Агенобарб, представитель и негласный глава ортодоксального купечества Аскеронской Деспотии. — Из Монтаньи доходят вести — вдоль границ стоят люди узурпатора Карла Вильгельма фон Краузе. Его высочество Людовик не даст соврать: редкие беженцы из разоренного популярского анклава рассказывают ужасные вещи, большая часть из этих людей — искалечены или безумны, поэтому доверять их словам целиком и полностью мы не можем. Те, кто столкнулся с горестями военного времени часто склонны думать, что наступил конец света.
Купец огладил окладистую бороду и тяжко вздохнул. Казалось очевидным, что он скорбит от отсутствия популярских скобяных изделий на складах Аскерона гораздо сильнее, чем от жестокой гибели самих популяров от рук оптиматской солдатни. Владетель Монтаньи и деспотский зять, Людовик Монтрей, молча развел ладони: похоже, ему было наплевать на беды Тимьяна ровно в той степени, в которой резня популяров могла создать проблемы его вотчине.
Внезапно, купца поддержал маркиз Флой. Вельможа взмахнул унизанной перстнями и тщательно наманикюренной ладонью и проговорил вальяжным тоном:
— Это такое скотство — лишить нас припасов для флота! Краузе — натуральный нахал и дикарь! Мне решительно не из чего шить паруса: южные шелковые и хлопчатобумажные ткани не поступают уже давно, а теперь на не достанется и тимьянского полотна! С севера поступает пеньковая ткань — но саами не особенно охотно продают ее, мы для них — прямые конкурентов кораблестроительном деле. Нет, решительно — это невыносимо! Нужно что-то делать, иначе наш флот останется без парусов…
Децим Аркан Змий, который все это время крутил в руках две свинцовых пращных пули, заинтересованно глянул на Флоя:
— У вас есть предложения, маркиз? — прищурился он.
— Хватит гипнотизировать меня взглядом, господин герцог Лабуанский! — отмахнулся владетель острова Любви и адмирал всего деспотского флота. — Это вовсе не то, что у вас на уме, проказник! Знаю я ваши штучки — только бы потыкать в кого-нибудь длинными железяками или поджечь чье-то жилье, фу! Это очень невоспитанно, вы знаете? Есть и другие, культурные методы!
Флой достал из кармана бонбоньерку, раскрыл ее, принюхался, потом достал оттуда конфетку — и подбросил ее в воздух, а потом — ловко поймал ртом и блаженно зажмурился.
— Да вы и сами, маркиз, порой не прочь в кого-нибудь чем-нибудь потыкать! — ехидно заулыбался Децим. — Хватит строить из себя неженку, мы-то вас знаем!
Все присутствующие заухмылялись. Даже Буревестник отвлекся от книжки, которую листал, сидя у окна. Он отбросил с лица прядь волос и коротко весело оскалился, обнажая зубы — кому, как не ему, были знакомы боевые ухватки франтоватого Флоя и выучка его расфуфыренных «мальчиков»! Настоящие хищные звери, свирепые воины — вот кем они являлись, а кружева, позолота и прочая мишура служили отличными отвлекающими факторами! Как и мятные конфетки из бонбоньерки. На днях у залива Устриц эскадра маркиза сожгла и абордировала большой оптиматский конвой — и никакой гуманностью и культурой их действия даже не пахли.
— Не чужд, не чужд! — картинно развел руками Флой и достал вторую конфетку. Было видно, что такое внимание ему по душе. — У меня четыре дочки, это свидетельство мастерства, а? Так что если кого-то нужно поучить — как и куда правильно тыкать, то я, в принципе…
— Маэстру! — хлопнул по столу деспот. — Это Верховный Совет, а не балаган! Мне прискорбно слышать о том, что наша промышленность не способна обеспечить флот Деспотии парусиной! Слыханное ли дело? Мы — приморская и речная держава! У нас — Аскерон, Смарагда, Монтанья — торговые и промышленные центры, и вдруг — парусина?
— Положим, с промышленностью у нас проблем нет, — подал голос Арханий, лидер ушедших из Кесарии ортодоксов. — По прямому повелению вашего превосходительства я провел аудит мануфактур и мастерских: мощностей хватает. Сырье — вот в чем вопрос. Хлопок, лен, пенька — то есть конопля. Шелк. На землях Деспотии эти культуры возделывают в небольших объемах — таковы природные условия… Местные жители для использования в быту предпочитают шерстяные ткани и кожу.
— Лен — это Запад. Дю Массакр черта лысого согласиться нарушить эмбарго, иначе его свои же не поймут… — Старый Аркан с сомнением поглядел на карту. — Децим, что у нас там на границе с Массакром?