Пролежав так еще минут тридцать, я уснул с устройством в руках, которое благополучно упало мне на лицо, как только я отключился. Неприятно, больно, обидно.

Утром меня разбудил отец — он думал, что мне нужно идти на работу, но я, сказав, что у меня выходной, попытался отмахнуться и перевернулся на другую сторону подушки.

Этот жуткий тип, положив на мое тело обе руки, буквально свалил меня с кровати на пол.

— Вставай, пойдем завтракать!

— Да за что? Я просто поспать хочу… — Протянул я, накрывая лицо подушкой, которая полетела вниз вместе со мной.

— Я не собираюсь один сидеть за столом с этой женщиной. — Шепотом произнес он, наклоняясь ко мне.

— Ты о бабушке что ли?

— Да.

— Да вы издеваетесь… — Я накрыл лицо руками и, слегка подвыв, поднялся с пола. Ну вот что за детский сад. Это же твоя мать. А ты взрослый и серьезный дядька, маг огня, ведешь себя как нашкодивший ребенок.

Кое-как почистив зубы и умывшись, я спустился вниз в обеденный зал, где меня ждали отец и бабушка. Мужчина сидел весь понурый, смотря в свою тарелку, а бабушка постоянно массировала виски и что-то злобно бубнила себе под нос.

Моя нынешняя мать и сестры уже позавтракали и отправились гулять по городу, поэтому в поместье царили тишина и покой.

— Что случилось с моим пианино? — Сквозь зубы произнесла бабушка, втыкая вилку прямо в чесночную пампушку, за которой тянулась папина рука.

Я повернул голову на отца, а тот, сглотнув, поднял глаза на бабушку и произнес:

— Я его сломал.

Ого, вот уж не ожидал такого. Даже не скажет, что это сделала Настя. Неужели готов взять весь удар на себя? Да и разве не было куда проще свалить вину на маленькую девочку? Ведь она это и сделала. Бабушка явно не стала бы наказывать ребенка. Хотя, возможно, я ее просто еще не знаю…

— Зачем же? — Бабушка продолжала задавать вопросы, даже не открывая рта. Судя по всему, чтобы не сорваться на крик, но то, как в ее руке сгибалась железная вилка, это говорило и без слов о ее нынешнем настроении.

— Это произошло не специально. У нас не так давно лопнула лампочка в люстре. Проверяли свет в гостиной, и меня попросили подняться по лестнице к потолку, чтобы посмотреть на причину перегорания. Я оступился на лестнице и, потеряв равновесие, упал на пианино. — Голос отца был максимально ровным и спокойным. Долго же он это репетировал.

— Ну что я могу сказать… Хорошо, что ты не пострадал. — Бабушка тяжело вздохнула и сделала глоток красного вина. — Жаль так не скажешь о моем инструменте.

— Мама, если нужно — я куплю вам новый.

— Купишь.

— Это все? — Произнес мужчина, глядя большими, удивленными глазами.

— А что еще тебе сказать? Эта вещь была дорога мне как память. Восстановить его уже не получится, поэтому остается только бережно хранить эти воспоминания у себя в голове…

Недолго мы просидели за столом. Через минут тридцать-сорок бабушка предложила пройти в ее комнату, и я пошел за ней. Зайдя в огромную спальню с кабинетом, мы направились к ее рабочему столу и, усевшись в удобные кресла, стали общаться.

Сначала женщина напомнила мне в целом о том, как учился Андрей, и, предаваясь воспоминаниям, периодически шутила и смеялась. Мне в какой-то момент от его жизни тоже становилось смешно. Но, подойдя к главному вопросу, ее лицо стало серьезнее.

— Давай начнем вот с чего. Посмотри мне в глаза и задай интересующий тебя вопрос. После чего сосредоточься на своей магии.

— Хорошо. А какой вопрос нужно задать?

— Любой, спроси, что первое приходит в голову.

Я посмотрел бабушке в глаза и сосредоточился на своей магии, забыв предварительно задать вопрос. Я проник в ее разум, где услышал: «Ты забыл спросить». Отведя взгляд, я прервал контакт.

— Извините.

— Давай еще раз. Если ты не будешь направлять своего собеседника в нужное для тебя русло мышления, то ты не найдешь ничего полезного и будешь блуждать лишь среди каких-то случайных диалогов человека с самим собой, например, «какая чудесная погода», «я сходил в туалет» и подобное. Не думаю, что тебе нужна эта информация, так ведь?

— Да. Бабушка, скажите, кем вы хотели стать до того, как стали лекарем? — Я задал свой вопрос и посмотрел в ее глаза, вновь сосредоточившись на своей магии.

— Лекарем, — ответила она, глядя мне в глаза и улыбнулась. Но в ее мыслях я увидел совершенно иное. Я увидел мечту, мечту стать актрисой. Она вспомнила о том, как еще в юности пыталась пройти вступительные испытания в большой театр этого города. В ее разуме были яркие и теплые мысли о жизни, которую она когда-то мечтала получить, но не смогла из-за ошибки в выступлении. Во время своей речи бабушка забыла очень важную для того произведения фразу, что и сподвигло важных людей отказать ей. Как глупо…