Я заметил, что после слов Старожилова на лице Сухого проявилось раздражение. Попал в больную точку, когда ему и без того тошно…

— Пьяный эмиссар — горе в империи, — вздохнул я. — Если у вас есть какие-нибудь зелья для протрезвения, сейчас самое время их принять.

Заиграла музыка. Какой-то военный марш… Возможно, гимн княжества. Или самой империи. Глашатай объявил начало казни.

Я начал игнорировать Старожилова, который возмутился и принялся что-то мне объяснять за жизнь, мол, я ещё молодой и многое не понимаю.

Процессия была своеобразной. Явно имел место какой-то религиозный аспект, потому как читались какие-то молитвы. Вообще, всё это выглядело как отлично отрепетированная театральная постановка. Единственное, что бесило всех присутствующих, — это самодовольная улыбка пленника, ведомого к помосту.

Я видел много казней. Сам казнил бесчисленное число ублюдков и монстров с человеческим обличием. Для меня всё это не выглядело чем-то запредельным или волнительным. Я следил за потоками маны, смотрел за поведением людей, пытался ощутить появление новых магов и… Ничего. Чему он радуется? Может, ворон ошибся и атаки не будет?

— КАР! — тут же напомнил он о себе.

Поднялся ветер… На закрытой территории дворца это не ощущалось, но здесь, на балконе, ветер был таким, что в воздух взлетела пыль и песок, ударяя по глазам аристократов, кровожадно смотрящих за последними секундами жизни пленного дикаря.

Топор палача сделал своё дело. Но улыбка так и осталась на лице жертвы.

— Что за чёрт? Почему у него чёрная кровь?

— Фу… Отвратительно.

— КАР! НАЧИНАЕТСЯ! — приземлился мне на плечо ворон. — Священная жертва, напитанная жизнями нескольких десятков человек…

Слова ворона выглядели нелепицей, ведь он говорил на давно уже мёртвом языке, не знакомом жителям этого мира. Но не мне… Старик странным образом вложил в меня знания, которые мне ещё предстоит освоить. А ещё предстоит понять, для чего они вообще…

— Вижу… — проследил я за чёрной дымкой, что вилась вверх от тела пленника к небесам.

— СОЖГИТЕ ТЕЛО! — прокричал священник, по-видимому, поняв, что происходит.

— Не поможет… — тихо произнёс я. — Готовьтесь к вторжению слимов.

Я произнёс это спокойно и посмотрел в глаза единственному человеку, что сумел заслужить каплю моего уважения, — представителю особого отдела императорской канцелярии по фамилии Сухой. А затем перевёл взгляд на озадаченного генерала, стоящего с бокалом чего-то крепкого в руках.

— Радуйтесь! Вы получили то, что хотели. Настоящее вторжение слимов. Покажите же мне, как вы собираетесь остановить их и спасти город от разрушения.

Этими словами я дал понять эмиссару и крутящейся вокруг него свите, что предпочту позицию наблюдателя, раз уж мои слова для них были шуткой.

Жалко людей, но если я не проявлю жёсткость и не получу удовлетворяющий моим не такие уж и огромным требованиям договор, то однажды меня самого поимеют, а мой народ будут ждать пыльные камеры тюрьмы и не менее ужасные лаборатории, превращающие людей в эликсиры молодости.

Это тот самый момент, когда я хочу помочь, но и пальцем не пошевелю, пока самозабвенно упивающийся собственной важностью эмиссар не сделает то, что нужно мне.

Небо разорвало на части, и тьма посмотрела на молодую столицу княжества. По всему городу заиграли сигналы тревоги. Офицеры наперебой приказывали всем бойцам вооружиться, а людям — укрыться в домах и не выходить на улицу, пока ситуация не нормализуется.

— Всем солдатам, гвардейцам и вольным защитникам города на время тишины рекомендуется перейти на письменные аналоги общения либо военные жесты… Повторяю… — разнёсся мужской голос из динамиков.

Не успел он повторить своё послание, как первые капли убийственного дождя упали на город. А я стоял у карниза и смотрел вверх, на Герру тьмы. На то, как она расползается всё дальше и дальше, постепенно скрывая большую часть небосвода. Даже не представлял, что они могут быть такими огромными… Боюсь, она своими размерами превзойдёт сам город.

— Ладно, вы оказались правы! Понятия не имею, почему это произошло, но сейчас самое время доказать империи свою… — Абсолютная тишина накрыла дворец, не давая резко протрезвевшему эмиссару договорить, на что я ответил ухмылкой.

Ветер усилился ещё больше и стал штормовым… Хороший ветер, то, что нужно для битвы. Но пока не время…

Сдувало бутылки со столов, вазы с фруктами, мусор и пыль летели отовсюду, поднятые начавшимся ураганом. Дамы придерживали юбки, мужчины берегли свои шляпы, не понимая, что им делать. И лишь моя версия договора, придавленная тяжёлой тарелкой с фруктами, оставалась спокойно лежать на столе.