Когда-то я воспринимал это как данность. Сон есть сон, и что с того? Но после некоторых событий в прошлом я осознал, насколько сон может быть важен. Не только как отдых для тела и разума, но и для меня как личности. Ведь как оказалось, сон можно не только контролировать, в нем можно жить!

Как ни странно, но подобного состояния можно добиться не только с помощью магической печати, но и с помощью самого разума. Правда, без серьезного «пинка» наш мозг отчаянно сопротивляется такому издевательству. И это понятно. Ведь когда мы бодрствуем, то заставляем наш разум работать не так, как ему хочется, а так, как нам нужно. И в этом огромная разница! Например, наше сознание хочет бросить все, сесть в машину и в этот прекрасный летний день оказаться на пляже, но вместо этого ему приходится работать в офисе или возле станка. Это раздражает наш разум и наше подсознание. Потому сон воспринимается как спасительная отдушина от реальных проблем и запретов. Так что, да. Сон — это священный ритуал отдыха разума.

Вторгаясь в него, мы фактически нарушаем собственные правила и табу. Но есть кое-что, что может помочь решить эту проблему. Точнее, даже не решить, а использовать «конфликт» разума и подсознания в нужном мне русле. И метод элементарен! Достаточно поменяться с подсознанием местами, и вуаля! Все довольны и радостно хлопают в ладоши. Ну так, по крайней мере, задумывалось. Вышло же не совсем так, но всё же приемлемо.

Да. Сон можно контролировать. Доказано мною. А еще в нем можно «спрятаться». Не один ментальный маг не сможет обнаружить мое сознание в той части мозга, что отвечает за сон. Ибо как ни парадоксально, но такой части мозга не существует! Не. Конечно же в этом месте любой научник мне тут же возразит: «Как это нет? Вот же активность мозга во время сна. Вот, смотри!»

Так, да не так. Эта часть мозга активна не потому, что мы этой частью «спим», а потому, что эта часть «связывает» наш разум, пребывающий в эфемерном пространстве сна, с подсознанием, которое в этот момент заняло наше место. Мы как бы хоть и спим, но подсознание контролируем. Типа постоянно говорим ему: «Так. Стоп. Ты теперь здесь главный, но двигаться нельзя, менять что-либо нельзя. Просыпаться нельзя. Ходить нельзя». Ну и так далее. Вот поэтому часть мозга и показывает активность.

Вот только подсознание не всегда слушается. Оно словно игривый ребенок постоянно проверяет на прочность и контроль наше основное «я». То лунатиком прикинется, то начнет ворочаться во сне, а то и вовсе найдет холодильник и сожрет все самое вредное, до чего дотянется. И это нормально. Не нормально, если кто-то в здравом уме и памяти решит отдать подсознанию свое тело полностью и не будет его контролировать.

Но собственно именно это я и сделал с собой и Лизой. Почему? Да потому, что не было выхода. Здесь или попасть в вечную тюрьму научников, или изобразить обычное животное, при этом спрятав свой разум со всеми воспоминаниями в эфемерности сна. Конечно, разницу в поведении заметят, но скорее всего, спишут на потерю памяти. И это отличная новость! Но к сожалению, не все так радужно.

Да. Ученые конечно же решили, что память мне и Лиз стерли лишь за последних два месяца, но это только потому, что обычные животные информацию дольше чем за последние пару недель, максимум месяц, не особо хранят. Я бы даже сказал, усиленно забывают. Да. Инстинкты и связанные с этим фрагменты мозга остаются с ними навсегда, но это не полноценная память. Это лишь подсознательное ощущение окружения. Например, кот не запоминает, где находится его туалетный лоток, он просто знает, где пахнет вот так вот, там и нужно закопать свои отходы жизнедеятельности. И подобные «знания», а точнее, инстинкты в большинстве случаев влияют на их поведение.

Так в чем же тогда проблема? Эх-хе-хе. Как оказалось, проблем дофига и больше. Ведь вот в чем закавыка. То, что происходит в моем контролируемом сне, обратно в мозг не возвращается из-за моего контроля, а вот то, что ощущает, чувствует, видит и так далее тело кота, все это прямым потоком обрушивается на мой бедный разум.

Нет. Я конечно же решил эту проблему. Причем в авральном режиме. Ибо ощущать весь букет впечатлений от вылизывания собственной задницы я совершенно не желал! Да и много других «замечательных» ощущений видеть, слышать и уже тем более чуять, мягко говоря, не хотелось. Так что пришлось настраивать фильтры и подгонять под себя получаемый поток информации от управляемого подсознанием кошачьего тела.

Так в чем тогда проблема? Проблема в Лиз. М-да. Я-то знаю, что и как делать, а вот она нет. И мне страшно подумать, в каком сейчас состоянии находился ее разум. Ведь она даже если захочет, без моей помощи обратно контроль своего тела не вернет. Страшно представить, какой в итоге удар получит ее психика. Но увы и ах. Изменить что-либо в данный момент я не мог.

Я-то изначально думал, что мы спрячемся на день, максимум три, а мы уже больше месяца в этой дебильной лаборатории. И че-то я не замечал, чтобы местные «исследователи» наших бедных тушек планировали вернуть нам свободу. Наоборот. Количество тестов только увеличивалось с каждым днем. А еще, на свою беду, или точнее, на больную точку собственной совести, я прекрасно осознавал, в чем причина. Ибо причина — это я. Или точнее, появившаяся из ниоткуда магическая сила в моем теле. М-да. Беда-печаль. Как говорится, прости Лиз, я не специально.

В общем, проблемы пребывания в псевдосне я хоть и решил, но повлиять на действия окружающих нас ученых не мог. Так что приходилось терпеливо ждать, когда наконец они закончат свои тесты и отпустят нас домой. О том, что в итоге мы все же вернем свою свободу, я подслушал в разговорах между сотрудниками лаборатории. Это конечно радовало, но к сожалению, не было понимания, когда наконец все закончится.

Так что когда к нам в небольшую комнату, где мы с Лиз проживали, вошел Тихон, я ничего особо нового не ожидал. Он и так частенько к нам захаживал. Видимо переживал за нас, ну или за свою внучку, которая в нас души не чаяла. Еще бы. Мы ведь ее любимые «пушистики».

Но вместо обычного дежурного поглаживания, Тихон поставил на пол переноску, а после засунул в нее меня и Лиз. Хм. Что-то новое. Неужели все? Наши страдания закончились? Валим домой? Хотелось бы верить, что так и есть. Правда, ощущая рядом Лиз, я внутренне покрывался холодным потом. Че-то мне боязно возвращать ее обратно. И не только из-за проблем её психики, но и из-за банальной мести. Ну если бы кто-нибудь так поступил со мной, то я бы этого «кого-то» точно во сне придушил и потом сказал, что так и было. Лиз конечно девочка добрая, но мало ли как она изменилась за последний месяц?