Луар снова обратился к Рубин:

– Отец позволял тебе читать книги членов ордена повелителей силы?

– Нет. – Рубин свела брови.

– А твоим сестрам? – уточнил король.

– Никому из нас.

– Подскажи мне, Дарроу дарил тебе когда-нибудь юни изменений?

Она стушевалась и тут же переспросила:

– Изменений?

– Юни облика, которые наверняка тебе знакомы, – это одна из форм юни изменений. Первые позволяют лишь скрыть изъян или стать красивее, например, стройнее или, может, пышнее. – Луар выставил руки перед собой, намекая на размер груди. – А вот юни изменений могут сделать все и сразу, в том числе скрыть дар повелителя силы, даже если он есть.

Ордерион весь напрягся, внимательно наблюдая за отцом.

– На что вы намекаете? – Рубин непонимающе смотрела на короля. – Что моя внешность – результат применения юни?

– О нет, дорогая, – усмехнулся король. – Внешность тебе явно досталась от матери – она тоже была прекрасна. Я намекаю, что сегодня поутру проснулся от жуткого чувства, что происходит нечто… запретное. Правда, дорогая? – Король повернулся к Мире.

– Да, мой повелитель, – словно кукла, кивнула та.

– Это было похоже на неприлично большой выброс маны, который способен ощутить любой повелитель силы. Особенно когда находится не так далеко от другого повелителя силы. Скажем, в покоях несколькими этажами ниже…

– Выброс был мой, – поспешил заверить Ордерион. – Иногда с повелителями силы такое случается. Главное, чтобы мана была не опасной. А мой выброс не был способен никому навредить.

– Мне всегда казалось странным, что у двух выдающихся повелителей силы родилось три дочери, и все три без дара, – не обращая внимания на слова Ордериона, продолжил отец. – Мать Ордериона была повелительницей силы света. Я управляю огнем. А Ордерион – и тем, и другим. Твой отец, Рубин, великий король Дарроу, тоже управляет огнем. Но какое получилось бы открытие, унаследуй вы с сестрами мощь силы огня и воздействия на разум?

– Мы об этом никогда не узнаем, потому что ничего не унаследовали, – подытожила Рубин.

– По большому счету, кто я такой, чтобы искать в тебе дар? – Король рассмеялся. – Есть волхвы, Верховный повелитель силы, гонцы смерти, в конце концов, которые должны этим заниматься. Вот пусть и работают, а я буду управлять своим королевством. Сегодня вечером, когда прибудет делегация из Турема, ты должна предстать перед ними. Я уверен, что они признают тебя, как свою принцессу. Все-таки манеры налицо, да и наряды сидят отлично. – Он указал на ее платье. – Но тебе, моя дорогая, придется решить очень важную проблему. Не стану скрывать, я предложу твоему отцу укрепить союз между нашими королевствами. Да, ты стала вдовой, не успев толком пожить со своим мужем, моим сыном Атаном, но ты молода и у тебя вся жизнь впереди. А у меня есть еще один сын, который в данный момент с тебя глаз не сводит. – Отец в упор посмотрел на Ордериона. – Он сказал, что хочет жениться на тебе. Однако в этом вопросе решающее слово останется за тобой. Если ты не захочешь вступать в новый брак, ни один из делегатов не сможет и слова поперек тебе сказать. Они заберут тебя в Турем, где отец решит твою дальнейшую судьбу. Но если ты изъявишь желание выйти замуж за моего младшего сына, который в миру известен как принц Орде, повода уезжать из Белого замка у тебя не будет. Не думаю, что Дарроу хотел бы рисковать твоей жизнью, подвергая риску обратного путешествия в Турем. Особенно после того, что ты пережила. Более того, я не думаю, что твоему отцу стоит знать, что вы с моим сыном… разделили ложе до свадьбы, – прямо сказал он. – Кто захочет потом жениться на принцессе, которая не знает меры в утехах? Нет-нет, Дарроу и так перенес достаточно потрясений. А вот выдать тебя замуж повторно, да за достойного жениха и еще на выгодных для Турема условиях – рискну предположить, что он с радостью благословит твой новый союз. В противном случае, – Луар тяжело вздохнул и скривил губы, – Инайя посчитает отказ личным оскорблением королевской семьи. Мы являемся единственными поставщиками маны для юни на Великом континенте. Наши кузнецы создают оружие, которому нет равных. Нам есть что предложить Турему. И есть что забрать у него. Но, пожалуй, самый главный аргумент в пользу того, чтобы ты согласилась остаться и принять руку и сердце моего младшего сына, – это твое желание жить… – он специально сделал паузу, а потом добавил: – счастливо. Ты же хочешь быть счастливой, Рубин?

Она молчала.

– Неужели я тебя напугал? – Луар рассмеялся. – О, дорогая, жизнь вообще пугающе жестока. Но рядом с моим сыном все страхи пройдут. А будешь и впредь умной, – он развел руками, – какой показала себя за этим столом, уверен, что сможешь добиться многого. Возможно, даже того, о чем никогда прежде не мечтала. Ну, что ты выберешь? Попросишь делегатов забрать тебя отсюда домой или позволишь мне рассказать им историю роковой любви на пепелище смерти, которая случилась между тобой и Орде, пока вы добирались сюда, спасаясь от нечисти?

– Просто предложите им сделку, – ответила Рубин. – Мой отец в истории не верит, особенно роковые. Он доверяет фактам и здравому смыслу.

– То есть ты согласна остаться и выйти замуж на принца Орде?

– Да, согласна.

– Прекрасно! – Король хлопнул в ладоши. – Обожаю умных женщин. Да, дорогая? – Он повернулся к Мире.

– Да, мой повелитель, – сипло ответила та.

– Что ж, неплохой завтрак. – Отец бросил салфетку на стол и встал.

Мира поднялась следом.

– Поскольку у всех нас много дел, полагаю, что встретимся мы только вечером, когда приедут делегаты из Турема. Хейди, дорогая, – он взглянул на жену Галлахера, – отведи сегодня Рубин в наш семейный склеп. Покажи, где покоится Атан. Думаю, в такой деликатный момент ей понадобится дружеское плечо. А вы с ней явно споетесь на почве общей ненависти ко мне. – Он злорадно оскалился. – Пойдем, Мира. Уверен, моим сыновьям есть что обсудить за моей спиной.

Король с супругой вышли, а в столовой повисла напряженная тишина.

– О боги, – наконец произнесла Хейди и прижала руку к груди, наклоняясь вперед.

Галлахер взглянул на Ордериона, и тот все понял без слов. Моментально установил щит вокруг, чтобы их никто не услышал.

– Милая, все хорошо. – Галлахер погладил жену по спине, успокаивая.

– Перестань делать вид, что это так. – Она разогнулась, с болью глядя на него.

Рубин взяла в руки кубок с вином и залпом осушила его. Поставила на стол и потянулась за кувшином. Ордерион ее остановил и налил сам. Немного. Чтобы сильно не захмелела.

Она приняла вторую порцию «снадобья» и вытерла губы салфеткой.

– Тебе необходимо поесть, – напомнил Ордерион. – Куриный рулет и рагу тебя ждут.

– Я не хочу есть, – отрезала Рубан. – Я хочу оказаться где-нибудь в другом месте, где мне не угрожают расправой во время завтрака. – Она встала и направилась к выходу.

– Рубин! – воскликнул Ордерион.

Она не ответила. Лишь хлопнула дверью на прощание.

«Он точно не болен рассудком, – сама себе кивала Рубин. – Каждая фраза, каждое слово точно выверены и говорят о многом для тех, кто хочет что-то понять». А Рубин очень хотела все понять.